Небеса наоборот. Максим Сергеевич Толстов

удивился Лобков.

      – Дважды.

      – Дважды?!

      Капитан судна строго посмотрел на второго пилота:

      – Чего ты орёшь? Да, был женат дважды.

      – Ну вы даёте! А почему не рассказывали?.. – сел поудобнее в кресле. – А отчего разводились?.. С первой женой – понятно, были молодые, сами не знали, чего хотели, а потом огляделись… Это как в том анекдоте…

      – Лобков! – вновь резко остановил собеседника капитан.

      – Ой, простите, я лишнего, как всегда…

      – Знаешь, что мне в тебе нравится, Лобков?

      – Что же?

      – Твоя неподдельная искренность.

      Пауза.

      – Олег Виталич… – скромно обратился Филипп к капитану. – А мои анекдоты вам разве не нравятся?..

      Пауза такой же продолжительности, что и предыдущая…

      Смех!

      Кротова прорвало.

      Живой!

      Настоящий!

      Олег наконец-то позволил себе свободно рассмеяться!

      – Нравятся, Лобков! Ха-ха!.. Я от твоих анекдотов без ума! – сквозь проступившие на глазах слёзы прокричал Кротов.

      – У меня их и не на один рейс припасено! Не соскучитесь!

      – Ха-ха!

      – Хи-хи!

      Немного отсмеялись, выдохнули. Кротов открыл бутылку воды, сделал несколько жадных глотков, протянул Лобкову. Тот не отказался. Напились, откинулись на спинки кресел.

      – Забавный ты малый, Фил. Смешной. Ты, наверное, Жизнь сильно любишь?

      Вопрос, казалось, не совсем вытекал из разговора да и вообще был из разряда философских, а с философией у Лобкова всегда были недопонимания. Но молодой человек всё равно ответил:

      – А чего её не любить, Олег Виталич?.. Самолёт тёплый, облака мягкие, форма красивая – девчонки засматриваются… иногда. Я с детства мечтал пилотом самолёта стать. Можно сказать, мечта осуществилась.

      – Поздравляю тебя, Фил.

      – Меня моя Жизнь устраивает! О! – щёлкнул пухлыми пальцами. – Анекдот в тему! Умирают одновременно немец, француз и русский…

      – О боже!

      …Но как это обычно бывает, разговоры прерываются в самый захватывающий момент. Анекдот так и останется нерассказанным.

      Дверь в кабину отворилась, в проёме показалась прелестная головка голубоглазой бортпроводницы.

      Лобков среагировал на её появление быстрее капитана:

      – Что-то случилось, Ева? Требуется какая-нибудь помощь?

      Девушка скромно улыбнулась второму пилоту и заговорила в сторону Кротова:

      – Олег Витальевич, там этот писатель совсем… распоясался. Требует пересадить его в бизнес-класс. Деньги предлагает. Ребёнок ему, видите ли, мешает.

      – Так пересадите. В чём проблема? – безэмоционально отреагировал капитан.

      – Но у нас ведь запрещено. Да и места все заняты, вряд ли кто-то согласится.

      – Тогда скажите об этом писателю, пускай не выпендривается.

      – Да я тысячу раз ему об этом уже сказала. И Марина ещё две тысячи раз повторила. Теперь он требует позвать капитана.

      – Пьяный, что ли?

      – Кажется, с похмелья. Говорит, что