Я исполню твои мечты. Наталия Романова

одиночества, которое снова накатило, как только Анни отошла на несколько шагов, а вот его-то как раз совсем не хотелось ощущать. Иррациональное и глупое чувство. Человек приходит в этот мир один и уходит тоже один, значит, устроен так, что одиночество не должно его мучить… Назойливое общение неприятных людей – да, нарушение личных границ – сколько угодно, а одиночество – естественное состояние для любого человека. Для Александра точно.

      Однако… загрызло под ложечкой.

      – Анни, ты красивая девушка, честно говоря, самая красивая из всех, кого я встречал, поэтому у меня немного помутилось в голове. Это больше не повторится, я взрослый мужчина и умею держать себя в руках.

      Анни, естественно, ничего не ответила, Александр и не ждал от этого существа красноречия. Перестала нестись – уже хорошо. Скосила взгляд на собеседника – отлично.

      – Пристань? – спросил он специально, чтобы перевести разговор, указывая рукой на асфальтированную дорогу, ведущую вниз, к серому озеру, где действительно находилась пристань.

      – Да, – кивнула Анни.

      – Посмотрим? – он легонько дотронулся до рукава толстовки Анни.

      Плотный трикотаж не дал почувствовать тепло руки, но и лишь воображаемое тепло прострелило пальцы и пустило жар желания по телу.

      – Ладно, – пожала плечами Анни, свернув на дорогу к причалу, которая шла мимо малоэтажных домой, часто деревянных, ещё довоенных.

      Некогда Финская, Шведская территория хранила в себе память предыдущих хозяев, смешав за годы советской власти и последующего развала всего, культуру, архитектурные стили, следы воин.

      Потоптались у пирса. Ряд катеров медленно покачивался на воде, с шумом ударяясь бортами о мелкие волны. Вальяжно отчаливал метеор, набитый под завязку туристами. Рядом топтались не успевшие на рейс или любопытствующие стоимостью и графиком поездок. Само собой, рядом мельтешили продавцы экскурсий, которые только смогли выдавить из себя представители туристического бизнеса в этом месте. Рядом же бойко торговали нехитрыми сувенирами и копчёной рыбой, оглушающе пахнущей на всю округу.

      – Ребята, не хотите прокатиться?

      К ним бодро подошёл мужчина, примерно ровесник Александра, небрежно посмотрела на тех, к кому обращается, и тут же начал расписывать красоты, которые может показать за малые копейки, лично для них – почти бесплатно.

      – … все возвращаются на шхеры[1], – втирал бодрый мужичок, пока не остановился на полуслове, прищурился и не выдал: – Сашка? Виссарионов? Ты, что ли?

      – С кем имею честь? – Александр попытался вспомнить говорящего, ничего не выходило.

      Со времён истории с Мартой прошло десять лет, а со дня, когда он увёз отсюда бабушку, все пятнадцать, если память ему не изменяет. Он общался с кем-то из местных, дружил, пил, гулял, а сейчас забыл всех.

      Помнил лишь Звягильского, но тот лежал в могиле, да Петра, которого родная бабулька упорно звала на карельские лад – Пекка, с ударением на первом слоге, чем вызывала неизменный смех

1

Шхе́ры (швед. – утёс, скала в море) – архипелаг, состоящий из мелких скалистых островов, разделённых узкими проливами и покрывающих значительную часть прибрежной морской полосы, окаймляя берега шхерного и фьордового типа.