Сережкины истории. Детство. Сергобад Караги

не хотел умирать. Родители меня убеждали, что опасности нет, мол, тётя Шура уже давно живёт на последнем этаже и ни разу не было никакого землетрясения, но я не соглашался. В итоге мы всё же отправились в гости, и я полночи, лёжа в холодной кровати, ждал конца света. Я злился на отца. Как он мог не понимать таких простых вещей, ведь по телевизору всё ясно сказали: во время землетрясений многоэтажные дома рушатся и люди гибнут!

      Измученный предсмертными ожиданиями, я начал прислушиваться к собственному телу. Вот я дышу, а вот я задержал дыхание и не дышу…

      «Постой, постой, – насторожился я. – Это что же получается, если от меня зависит, дышать мне или нет, то как же быть ночью?! А что если я усну и забуду, что мне нужно дышать? Получается, я в любом случае умру, случится сегодня землетрясение или нет?!»

      Я начал старательно дышать, стараясь не уснуть, но спустя некоторое время сквозь сладкую пелену дрёмы вдруг осознал, что играю сам с собой в какую-то нелепую игру. Сладко потянувшись в постели, я погрузился в здоровый, глубокий сон. Утром дом стоял на прежнем месте, все были живы, и я почему-то этому не удивился.

      Зубы

      У меня рано стали портиться зубы, поэтому мама, стараясь следить за здоровьем единственного сына, каждые три месяца водила меня в стоматологический кабинет, где истерично визжащей бурмашиной мне высверливали кариес. В лечении зубов единственным приятным моментом был тот, когда врач замешивал на предметном стекле раствор для постоянной пломбы. Этот шуршащий, иногда чиркающий звук означал, что лечение подходит к концу, и потому вызывал у меня всхлипы облегчения

      – Обезболивание? – Пломба с мышьяком и инъекция новокаина на самом деле мало чем помогали. Поэтому визит к зубному всегда оборачивался пыткой, спасения от которой просто не существовало.

      Через первомайский сквер, мимо проката велосипедов, в детскую поликлинику на Красном проспекте… И ни сбежать, ни разжалобить маму было невозможно. А мне вслед, словно сочувствуя, Джо Дассен выводил свою печальную «Et si tu n'existais pas»6.

      На обратном пути в качестве компенсации мама покупала мне треугольные пирожки с клюквой, которые я так и не полюбил.

      Художник Анастасия Бугун

      Рельсы-рельсы

      Родители работали на железной дороге, поэтому и массаж, который мне делали в детстве, был тематическим. – Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал поезд запоздалый.

      Мамины «рельсы» и «шпалы» делили мою спину на красные квадраты, но я терпел, сжав зубы и ожидая приятной развязки. Так как поезд нёсся, словно ошпаренный, всё время куда-то опаздывая, он также оставлял вдоль позвоночника багровую вертикальную линию.

      – Из последнего вагона вдруг посыпался горох. – Короткая передышка перед следующим испытанием. – Пришли куры поклевали! – Эти старались на совесть, яростно втыкаясь клювами в детскую спину, но я крепился. – Пришли гуси пощипали. – Близилось время завершение пыток.

      Если маме спать не хотелось, появлялся слон – тот

6

«Et si tu n'existais pas» – «Если б не было тебя».