Сказание о Садовнике. Алиимир Злотарёв

бы тебе отсюда сваливать.

      Садовник сдвинул брови с такой силой, что его лоб покрылся глубочайшими морщинами.

      – Что?! Ты о чём? Что ещё за Хворь? – выпалил он.

      Ворон в ужасе посмотрел на тучи, потом на речку и взмыл вверх.

      – Прости, я больше ничего не могу сказать, иначе… – протараторил он и поднялся ввысь ещё на несколько метров. – Иначе нам всем конец.

      Ворон посмотрел вслед своей стае, удалившейся уже почти на километр, и направился за ними.

      – Прощай! Береги себя! – выкрикнул он и прибавил скорости.

      – Стой! – крикнул Садовник и побежал следом. – Да стой же! Объясни, что происходит!

      – Прости! Береги себя! – крикнул Ворон и окончательно улетел.

      Его силуэт с каждым мгновением становился всё меньше и меньше и, наконец, превратился в маленькую точку на фоне безоблачного неба, которая, вскоре, тоже пропала. Садовник, пробежавший за Вороном почти через всю улицу, постепенно замедляя шаги, наконец, остановился и, глубоко вдыхая воздух полной грудью, уставился в то место в небе, где ещё секунду назад был его старый друг и помахал ему на прощание. Друг ли? Друзья так не поступают. Хотя, у него всё-таки, свои законы – законы стаи. Людям это вряд ли доступно для понимания…

      Слова Ворона заронили в душе Садовника семя тревоги. Он чувствовал, как оно методично проталкивает себе дорогу наружу, к свету, хочет распуститься и вырасти в целое дерево страха, ужаса и паники. Изо всех сил стараясь не поддаваться этому, Садовник, опустив голову, плёлся обратно на свой участок. Его руки безвольно болтались вдоль тела, а волосы рваными сальными патлами колыхались в такт его шаркающей походки. Из-за нервного перенапряжения в последние дни он уставал настолько, что сил на приведение себя в порядок уже не оставалось.

      Теперь же, ко всему прочему, ещё какая-то Хворь. В сознании всплыли слова Ворона: «Хворь это… Она наступает… И лучше бы тебе валить…». Садовник, погружённый в эти мысли, дошёл до калитки, взялся правой рукой за ручку и застыл на месте, устремив глаза вдоль улицы влево.

      Соседка, молодая мама с коляской в сопровождении пятилетней дочки на велосипеде, улыбнулась и помахала ему рукой. Садовник машинально натянул на лицо улыбку, кивнул ей и вошёл на участок.

      Ворон на самом деле был испуган. Он, конечно, ещё тот идиот и засранец, любитель разыгрывать и издеваться, но в этот раз он был абсолютно серьёзен. В том, что касается стаи, он всегда был абсолютно серьёзен. По этому поводу он никогда не шутил. «Иначе нам всем конец». Так он сказал. Садовник доковылял до веранды, бухнулся в кресло-качалку и, никуда особо не глядя, устремил взгляд перед собой. По этому взгляду было отчётливо видно, что смотрит он внутрь себя.

      Хорошо. Значит, что получается? Если Ворон прав, а он, скорее всего, прав, то некая Хворь, чем или кем бы она ни была, идёт прямо сюда. Она уже убивает розы на расстоянии и, получается, когда доберётся сюда, уничтожит вообще все цветы. Садовнику стало жарко. Он сглотнул подступивший к горлу ком, стремительно встал с кресла, спустился с веранды на газон перед домом и устремил взгляд