Царь Дмитрий. Московская история. Жан Нэ де Ля Рошель

что Дмитрий был монахом из Ярославля. Поскольку его рассказ слово в слово воспроизведен в словаре Морери, я отсылаю к нему читателя.

      Другие историки говорят, что он не был монахом, но был сыном монаха, третьи называют его сыном священника, который отдал его в услужение польским вельможам, наконец, некоторые полагают, что он был сыном царя Васильевича. Я разделяю мнение последних, поскольку мне оно кажется наиболее разумным и обоснованным.

      Первым о нем написал Маржерет, французский дворянин, который по одному ему ведомым причинам отправился сперва в Польшу, а оттуда – в Московию, где был капитаном охраны самого Дмитрия. Я решил, что ему стоит верить более, чем кому-либо другому, ибо он своими глазами видел то, о чем рассказал впоследствии.

      В свое книге, озаглавленной «Состояние России»4, он утверждает, что слухи, распущенные против этого государя, являются клеветой, ибо он был истинным сыном царя Васильевича, и вот как он это доказывает.

      «После смерти Дмитрия, – говорит он, – монах, за которого его осмеливались выдавать, все еще находился в своем монастыре… Я видел его, и все московиты могли также его видеть… Но, – добавляет он, – все сомнения в ложности наговоров рассеивает тот факт, что князь Шуйский5 велел тайно доставить этого монаха в Москву, и больше никто ничего о нем не слышал».

      Бареццо Барецци, Янсон и г-н де Ту, похоже, полностью разделяют это мнение. Последний изобразил Дмитрия в столь выигрышном свете, что с трудом можно себе представить, что тот был способен на коварство и гнусное самозванство, в которых враги осмеливались его обвинять.

      Теперь можно не сомневаться, что в нем действительно текла та кровь, которой он хвалился. Конечно, можно не доверять предвзятым или плохо осведомленным путешественникам, однако король Сигизмунд Август6 и вся польская знать, собравшаяся на Сейм в Варшаве и изучившая представленные им доказательства его происхождения, признали его истинным царевичем Дмитрием, сыном царя Васильевича.

      Я думаю, стоит доверять этим источникам, не вызывающим подозрений, и считать Дмитрия совершенно не виновным в самозванстве, которое ему осмеливались приписывать.

      Мне остается лишь добавить, что меня не следует винить за то, как я представил его историю. При слове «история» иной критик может резко прервать меня и даже меня самого обвинить в самозванстве. Признаюсь, в некоторых эпизодах я отошел от истины, казавшейся мне неправдоподобной, но я неуклонно следовал правде во множестве других и не хотел, чтобы мое повествование выглядело лишь сухой летописью. Все события в нем правдивы, я изложил их в порядке следования, кроме того, я ссылался на тех авторов, у которых я вычитал про те или иные события, дабы никто не упрекнул меня в вымысле.

      Я старался разнообразить стиль и придать ему наибольшее благообразие. Я также упоминал о скрытых мотивах, двигающих людьми: это почти всегда любовь, ревность и тщеславие. Нередко то, что нам кажется искусной политикой, на самом деле объясняется совсем простыми причинами. Удалось ли мне выполнить мою задачу, решать публике.

4

Издана в 1606 году. – Здесь и далее примечания автора. (На самом деле первое издание книги Маржерета осносится к 1607 г. – Примечание переводчика.)

5

Соперник Дмитрия, который зарезал его с целью заполучить трон. (Примечательно, что в конце романа Ля Рошеля Шуйский убивает Дмитрия выстрелом из пистолета. – Примечание переводчика.)

6

Историческая неточность. Имеется в виду Сигизмунд III Ваза. – Примечание переводчика.