Радуга. Валерия Лисичко

это особенное внутреннее напряжение, такое, как сейчас…

      Морщины на лице старухи складывались в лабиринт. Они менялись при каждом движении, при каждом вздохе, меняя рисунок пути.

      – По радуге! – вот оно, сложилось, тот самый момент. Только нужно быстро… быстро…

      И Виталик быстрым, переходящим на бег, шагом понёсся по коридорам. Поворот, ещё, теперь прямо, за дверь, мимо седовласого, проскочить между двумя разговаривающими женщинами, дверь, ещё, ещё одна. Виталик влетел в комнату с аппаратурой.

      Всё.

      Он растеряно огляделся. Пульты, кнопки, два экрана с линиями и цифрами – что-то вроде обновляющегося графика. За одним из пультов – высокий, крепкий мужчина, с упругим пучком седых волос на затылке.

      Мужчина щёлкал никелированными тумблерами и сверялся в своих действиях с записями в блокноте.

      – Что это? – спросил Виталик.

      Наваждение прошло. Нить привела его сюда. И теперь он чувствовал себя глупо и потерянно. Очень хотелось просто уйти. Но… Парень знал, что ситуация всё равно его не отпустит, вернёт на это место, только с большими потерями, с большим трудом дастся то, что он должен извлечь из этого странного опыта.

      – Тщщщщ, – шикнул на него мужчина, продолжая настраивать неизвестный механизм.

      Виталик послушно замолчал и отошел в сторону, ожидая, когда этот высокомерный псих, даже не соизволивший оглянуться на гостя, оторвётся от своего дела.

      Наконец, мужчина закончил щёлкать и теперь внимательно сравнивал получившуюся «картину» с записями в блокноте. Удовлетворённо хмыкнув, он закрыл записи и убрал блокнот в карман, обернулся и внимательным взглядом окинул гостя.

      – Ты не похож на сумасшедшего, – наконец, сказал он.

      Холодные глаза мужчины светились мыслью, его движения, мимика выдавали человека образованного, вдумчивого и собранного.

      – Вы тоже, – любезностью на любезность ответил Виталик. Красноречием он никогда не блистал.

      – Потому что я в своём уме, – спокойно ответил мужчина.

      – Обострение? – уточнил Виталик.

      Он слышал, что многие сами ложатся в больницу, предчувствуя грядущий кризис – в основном шизики. Если в больнице прибавилось народу – одно из двух: или осень, или весна. Их, зачастую, именно в эти периоды накрывает. А в остальное время – талантливые изобретатели, технари, инженеры, художники.

      Собеседник скорчил мину.

      – Я тут работаю, – пояснил мужчина.

      Виталик окинул взглядом аппаратуру и кивнул.

      – Профессор? – спросил юноша.

      – Профессор, – ответил собеседник, и ядовитая улыбочка расправила ему губы. – Технических наук. Физик-ядерщик я.

      – Аааа… – протянул Виталик, а про себя подумал: «очередной залётный шизойд».

      – Из оборонки, – добавил новый знакомый.

      – Почему здесь? А не в институте исследовательском? – спросил Виталик.

      – Здесь