Конфетка для сурового босса. Судьбу не обмануть. Виктория Вишневская

Малышка для большого босса. Любовь не продаётся.

      Глава 4

      Милана

      Я отдаю последнего ребёнка родителям и с неспокойной душой переодеваю свою куколку, чтобы пойти домой.

      Нервы на пределе.

      А всё из-за проверки.

      Комиссия закончила ближе к пяти вечера. Уехали в этом часу.

      Стоило выдохнуть. Они ведь ничего не нашли. Но меня не оставляло плохое предчувствие. Елена Леонидовна подозрительно молчала. Говорила мне не переживать насчёт Евы.

      Я немного успокоилась. Но ненадолго.

      И теперь постоянно смотрю на дверь в ожидании, что сегодня кто-то может прийти.

      Благо, я всё же закрываю зал на ключ и без неприятных неожиданностей выхожу из детского сада. По дороге домой мы с конфеткой прогуливаемся по парку, заходим в магазин, покупаем продукты на ужин.

      У Паши сегодня выходной, но я уверена, он всё равно ничего не приготовил. Он никогда мне не помогает. И хоть борись с ним, хоть проси, любой спор закончится хлёсткой фразой, что я женщина, а значит, кухня – это моё дело, а не его.

      Заходим с Евой в лифт, и я давлю на кнопку четвёртого этажа. Чувствую, как куколка сжимает мою ладошку, и я вспоминаю, что забыла надеть обручальное кольцо. Я снимаю его на работе, чтобы не потерять и не навредить случайно деткам.

      И чтобы Паша не ругался – вовремя возвращаю на палец.

      Приехав, открываю дверь и пускаю дочку домой.

      Она, быстро разувшись, бежит в зал. Держит в руках шоколадку, которую купила для папы.

      Несла её весь путь в ладошках, трепетно обнимая.

      – Па!

      Я как раз прохожу мимо зала, направляясь на кухню. Останавливаюсь в дверном проёме, наблюдая, как наше чудо подбегает к Паше, дёргает его за штанину. А он ноль реакции – полностью погружён в ноутбук.

      Опять работа?

      – Па, па, – снова зовёт его и треплет за ткань.

      – Ев, я занят. Уйди.

      Сердце болезненно колет. Паша весь в работе и уделяет дочери мало времени. И даже не встретил после того, как они не виделись целый день.

      – Подаёк! – малышка хватается за последнюю ниточку надежды. Глаза грустные, на мокром месте. Мне самой хочется заплакать от несправедливости.

      Она к нему тянется, а он…

      Сухарь бесчувственный.

      – Ева, я работаю, – звучит уже жёстче. Кажется, он чуть не дёргает ногой, будто собираясь прогнать её, как надоедливого питомца. Но вдруг кидает взгляд на меня. – Милка, ну что стоишь? Займись ребёнком. Кормилец семьи работает! У меня нет времени играть в няньку.

      Гнев за секунду растёт в геометрической прогрессии.

      Опускаю пакет на пол, прохожу в зал, поднимая мышонка на руки.

      – Мог бы хотя бы на минуту отвлечься, чтобы встретить дочь, – начинаю с претензии. – Она тебе шоколадку купила.

      Не отрываясь от монитора, небрежно выдаёт:

      – Ага, на мои деньги.

      – Сейчас бы считать, на чьи деньги ребёнок решил сделать тебе приятное… – в шоке шепчу. Сколько он будет упрекать нас деньгами?! Всё на них строится!