Окоянов. Книга 1. Дмитрий Епишин

– сколько захочешь.

      При этом он решил не давать ей больше двадцати долларов.

      Ядвига старалась, как могла. Она добросовестно и нежно обцеловывала его маленькое тело, гладила руками, страстно требовала его движений, постанывала и закатывала глаза и если бы он не заметил, что иногда она холодным взором контролирует его состояние, он бы почти поверил ей. Однако эта сотая доля секунды, за которую над ним проносился равнодушный блеск ее глаз, сразила его наповал. Он оттолкнул девушку и сказал:

      – Ты плохо работаешь, дрянь. Получай свою пятерку и уходи.

      Ядвига не удивилась. Она поднялась с постели и, будто забыв о клиенте, стала одеваться. Не спеша надела панталоны, накинула платье, долго зашнуровывала высокие башмачки. Подом подошла к двери, повернулась и сказала по-белорусски:

      – Почему вы все думаете, что счастье можно купить? Нельзя его купить. Еще ваш Иуда из-за этого удавился. А вы так и не понимаете.

      Тихо прикрыв дверь, Ядвига ушла.

      Недавнее ощущение торжества превратилось в ярость, отчаяние, бессилие. Янкель искусал себе пальцы, выпил все, что было в номере, сильно опьянел и приполз домой по стенке. Впервые он поделился своим состоянием с матерью, которая тогда еще была жива. Старуха молча выслушала его нетрезвую исповедь, а потом сказала:

      – Янек, ты уехал из России ребенком и не знаешь, что такое – эти люди. Я этих людей знаю хорошо. Запомни крепко: все православные живут с дырой в голове, потому что любят своего Христа. Этот Христос внушил им вещи, которые лучше не надо понимать, потому что от них не получишь добра. Ты просто должен знать, что если славянин верующий, то с ним лучше не иметь гешефта, потому что он будет презирать тебя за твою выгоду. А если он не верующий, то от него лучше держаться подальше, потому что это зверь. У нас был винный заводик в Ужгороде, и сам губернатор был у нас в долгу, но мы жили как на ноже, потому что хохлы нас ненавидели, и мы сюда убежали с пустым кошельком. Это страшные люди, Янек. А всему виною их дурацкая вера, что главная жизнь ждет их на небе и они должны, как идиоты, чистить себе ноги на пороге.

      Янкель слушал свою старуху-мать, а сам думал о том, что его представление о счастье оказалось иллюзией. Какая-то грязная проститутка одним небрежным жестом показала ему, что он – всего лишь денежный глист, копошащийся в своем кошельке и недостойный Высокой Любви! Ей, видите ли, открыта небесная тайна, которая ему, жалкому торгашу, не по чину приходится!

      Чувство яростного протеста овладело тогда Шипом – бесплодные мечтатели, пьяницы и бездельники, придумавшие себе нечто недостижимое для того, чтобы не достигать достижимое и в этом находить оправдание своей никчемности. Будьте вы трижды презренны со своей божественной придурью! То, что вы придумали, – пустой бред, уводящий людей от настоящего дела. То, что имеет он, Янкель, – опора земных дел.

      И если бы в предутреннем сне ему снова не явилась Ядвига, с ее презрительной полуулыбкой, он бы наверное уже поверил в собственную правоту. Но родной его