Разрушительная игра. Ана Хуан

в живот. – Не дружил, но ближе у меня никого не было. Мы жили в нескольких кварталах друг от друга и тусовались у него по выходным.

      Я никогда не приглашал Трэвиса к себе домой. Не хотел, чтобы он увидел, каково там.

      – Однажды я пришел и увидел, как его грабят под дулом пистолета прямо во дворе. Его мама ушла на работу, а район был неблагополучный, там такие вещи случались. Но Трэвис отказывался отдать часы. Это был подарок давно умершего отца. Грабитель не принял отказа и застрелил Трэвиса на месте среди бела дня. Никто, в том числе и я, ни черта не сделал. В нашем районе было два закона выживания: первый – держи рот на замке, второй – не лезь в чужие дела.

      Я почувствовал во рту резкий привкус. Вспомнил, как тело Трэвиса упало на землю. Кровь, сочащаяся из груди, удивление в глазах… И предательство, когда он увидел меня – как я стоял и наблюдал за его смертью.

      – Я пошел домой, меня вырвало, и я пообещал себе, что больше никогда не буду трусом.

      Самое большое сожаление? Бездействие.

      Я пошел в армию, чтобы обрести цель в жизни и семью, которой у меня никогда не было. Я стал телохранителем, чтобы отпустить себе грехи, от которых никогда не смог бы очиститься.

      Спасенные жизни в обмен на отнятые, прямо или косвенно.

      Самый большой страх? Неудача.

      – Ты не виноват, – сказала Бриджит. – Ты тоже был ребенком. И ничего не мог сделать против вооруженного мужчины. Если бы попытался, то тоже мог погибнуть.

      Вот оно. Очередная заминка на слове погибнуть.

      Бриджит отвела взгляд, но я успел заметить подозрительный блеск в ее глазах.

      Я сжал и разжал кулаки.

      Не делай этого. Впрочем, за сегодняшний вечер я успел облажаться уже несколько раз. Одним больше, одним меньше.

      – Иди сюда, принцесса. – Я раскрыл одну руку. Она подошла и уткнулась лицом в мое здоровое плечо. Мы оказались уязвимее друг перед другом, чем когда-либо с момента нашей встречи, и внутри меня что-то надломилось. – Все хорошо. – Я неловко погладил ее по руке. Я всегда дерьмово утешал людей. – Все закончилось. У всех все хорошо, кроме говнюка с пистолетом. Хотя, похоже, сегодня стоило прихватить из дома пуленепробиваемый жилет.

      Мое тело завибрировало от ее сдавленного смеха.

      – Это шутка, мистер Ларсен?

      – Наблюдение. Я не…

      – Шучу, – закончила она. – Знаю.

      Мы еще немного посидели в машине «Скорой», наблюдая за работой полиции, и я пытался подавить свирепую жажду защищать ее, переполнявшую грудь. Я защищал всех клиентов, но здесь было другое. Нечто более инстинктивное.

      Одна часть меня хотела оттолкнуть ее подальше, а другая – затащить в объятия и оставить себе.

      Только я не мог.

      Бриджит была слишком юной, слишком невинной и слишком недоступной, и мне следовало об этом помнить.

      Глава 9

      Бриджит

      Что-то изменилось в вечер моего выпускного. Возможно, свою роль сыграла общая травма или добровольный рассказ Риса о прошлом,