Галактика на ладони. Алекс Рудин

не гном, конечно. Просто очень сердитый дедушка ростом мне до подмышек, с длинной седой бородой и в подштанниках. Левой рукой дедушка опирался на ручку двери, а правой почёсывал волосатую мускулистую грудь.

      Дедушка презрительно буркнул глазами на дула автоматов, которые уставились ему в живот, и неласково спросил:

      – Ну? Чего надо?

      – Вы кто? – ошарашенно спросил Флостус. Честно говоря, меня очень подмывало задать тот же вопрос.

      Дедушка перестал чесаться и деловито поддёрнул сползавшие подштанники.

      – Кто-кто… – проворчал он. – Старший механик Гримпиус Дорни, вот кто. Ещё вопросы есть?

      – Гримпиус Дорни?

      Флостус радостно подпрыгнул, отчего шлем с покатого лба сполз ему на глаза.

      – Тот самый Гримпиус Дорни, которого похитили?

      – Ещё чего! – гном вызывающе выставил бороду вперёд. – Никто меня не похищал. Пусть только попробовали бы! Я же сказал – идите в …опу! Я спать хочу!

      На этих словах дедушка с треском захлопнул дверь каюты.

      Декан Флостус вытаращил на меня глаза.

      – Это кто?

      Но я уже сориентировался в ситуации и, как ни в чём не бывало, ответил:

      – Старший механик Гримпиус Дорни. А что?

      Тут по трапу уверенно загрохотали тяжелые ботинки, и властный голос скомандовал:

      – Это полиция! Всем бросить оружие и лечь на пол!

      Полицейские сработали профессионально. Они скрутили всех, а потом начали разбираться подробно. Проверили документы у всей нашей компании. Я волновался за Марка, но рыжий литературовед спокойно предъявил карточку и оказался действительно Марком Заеком, литературоведом.

      Таинственного Гримпиуса Дорни извлекли из каюты и попытались допросить с пристрастием. Мне посчастливилось присутствовать при допросе – полицейские решили устроить нам очную ставку.

      Суровый плечистый лейтенант с глубокой морщиной между бровей навис над бородатым гномом, словно ящерб над мышехвостом.

      – Имя? Фамилия? Род занятий?

      Но дедушка оказался не из пугливых. Пошарив в кармане подштанников, он извлёк на свет сложенную вчетверо, протёртую на сгибах бумагу и швырнул её на стол.

      – Вот сам и прочти, ежели умеешь, конечно. А по профессии я механик. Космолёты чиню, это все знают. И мэру яхту чинил, пока жил на Веринде. И ваши полицейские катера через мои руки проходили. Да и тебя я помню. Ты Миган Краевский, сынок Альмы и Бэда. Тщедушным мальчонкой был – другие ребята у тебя вечно велосипед отбирали. А теперь гляди-ка – полицейский! Офицер!

      Гном откровенно потешался над лейтенантом. Полицейский стиснул челюсти и повернулся ко мне:

      – А где его трудовой контракт?

      Не успел я открыть рот, как дедушка хихикнул:

      – А мы с капитаном на слово друг другу верим. Так, сынок?

      Мне оставалось только подтвердить.

      – Конечно. Господин Дорни абсолютно заслуживает доверия.

      – Почему же коллеги господина Дорни заявили, что он похищен? Неужели не знали о вашем договоре?

      И снова дедушка меня опередил.

      – А с чего вдруг я должен отчитываться