Красной нитью. Татьяна Ткачук

на его обещание рассказать ей первой, если он полюбит, Кён Мин молчал, как партизан. И это немного обижало ее – то, что у брата появились тайны от Мин А.

      Хотя девушка давно подозревала, что этих самых тайн и секретов за последние несколько лет у него накопилось с лихвой.

      Взять хотя бы то, что сразу после окончания полицейской академии он купил себе квартиру, куда и переехал, заявив родителям, что хочет жить самостоятельно.

      Нам Джун и Ми Сун не возражали, понимая, что взрослому парню нужно место, где бы он мог быть совсем один. Ну, или не один… Изредка сестра приезжала к Кён Мину, но никогда, ни единого раза не находила в его квартире следов присутствия женщины. Хотя вряд ли он жил, соблюдая целибат. Ее младшенький был красавчиком. На него, Мин А была уверена, женщины вешались гроздьями. Один его рост чего стоил. А эти ресницы – общая их с Мин А черта!.. Наверняка в клубах от девушек не было отбоя!

      Но брат продолжал молчать… И Мин А набралась терпения.

      Девушка сладко потянулась всем телом и отбросила в сторону одеяло. Спрыгнула одним гибким движением с кровати и, как была – в маленькой атласной пижамке, открывающей ее длинные стройные ноги и красивой формы руки – босиком пошлепала с собственную ванную комнату, прилегающую к ее спальне.

      Конечно, было еще очень рано, но сегодня предстояло столько дел, что Мин А не хотела тратить время на ничего не дающие размышления о том, к чему был сегодняшний сон. Поэтому, быстро приняв бодрящий душ, девушка переоделась в домашний костюм и отправилась на кухню.

      Ми Сун была уже там – хлопотала над завтраком. Пожелав матери доброго утра и получив поцелуй в щеку, девушка спросила, нужна ли помощь.

      – Нет, милая, все уже почти готово. Скоро будем завтракать.

      – А наш юбиляр? – спросила она.

      – О! Твой папа сегодня проснулся ни свет, ни заря! – засмеялась женщина. – Волнуется, как все пройдет!

      – И совершенно напрасно, я думаю! Ты так хорошо все приготовила, что я уверена, все будет по высшему классу!

      – Но папа все равно волнуется, дочка!

      – А где он сейчас?

      – Наверное, в кабинете. Когда я уходила сюда – он был в душе.

      – М-м-м… Может, тогда мне сходить за ним? – предложила девушка.

      – Куда сходить, принцесса? – послышался от широкой полукруглой арки, отделяющей столовую от остальной части дома, голос Нам Джуна. Он стоял, прислонившись к косяку плечом, в домашних брюках и однотонной светлой рубашке, в очках, поднятых надо лбом, и улыбался.

      Мин А воскликнула: «Папочка!» и кинулась обнимать отца.

      – С Днем рождения, абоджи (отец)! – и чмокнула его в гладко выбритую щеку.

      – Спасибо, моя красавица! – прижал дочь к груди Нам Джун и потрепал ее по распущенным волосам. Густые пряди светло-каштанового, в рыжину, оттенка девушка пока только расчесала. Позже, когда они с мамой поедут в салон, ей сделают праздничную прическу.

      А отец уже перевел взгляд на жену, расставляющую посуду на столе:

      – Чаги, ты не видела мои