Меч Предназначения. Анджей Сапковский

ушел от удара мягким, ловким, полным грации поворотом и, свернувшись, словно живая золотая лента, молниеносно, но тоже мягко, истинно по-кошачьи, достал лапой живот коня. Конь споткнулся, высоко подкинул круп, рыцарь качнулся в седле, но пики не выпустил. В тот момент, когда лошадь почти зарылась ноздрями в землю, дракон резким движением лапы смел Эйка с седла. Все увидели взлетевшие в воздух, кружащие пластины лат, услышали грохот и звон, с которым рыцарь свалился на землю.

      Дракон, присев, придавил коня лапой, опустил зубастую пасть. Конь душераздирающе взвизгнул, рванулся и утих.

      В наступившей тишине прозвучал глубокий голос Виллентретенмерта:

      – Мужественного Эйка из Денесле можно убрать с поля, он не способен к дальнейшему бою. Следующий.

      – Ну, курва, – бросил Ярпен Зигрин в наступившей тишине.

8

      – Обе ноги, – сказала Йеннифэр, вытирая руки льняной тряпкой. – И кажется, что-то с позвоночником. Латы на спине вмяты, словно он получил железной палицей. А ноги – ну, это из-за собственной пики. Не скоро он снова сядет в седло, если сядет вообще.

      – Профессиональный риск, – буркнул Геральт.

      – Это все, что ты можешь сказать? – поморщилась чародейка.

      – А что бы ты хотела услышать?

      – Дракон невероятно скор, Геральт. Слишком скор, чтобы с ним мог тягаться человек.

      – Понял. Нет, Йен. Я – пас.

      – Принципы? – ядовито усмехнулась чародейка. – Или самый обычнейший страх? Это единственная человеческая эмоция, которую в тебе не уничтожили?

      – И то и другое, – равнодушно согласился ведьмак. – Какая разница?

      – Вот именно. – Йеннифэр подошла поближе. – Никакой. Принципы можно нарушить, страх – преодолеть. Убей дракона. Ради меня.

      – Ради тебя?

      – Ради меня. Мне нужен этот дракон, Геральт. Весь. Я хочу получить его только для себя одной.

      – Используй чары и убей.

      – Нет. Убей его ты. А я чарами сдержу рубайл и остальных, чтобы не мешали.

      – Будут трупы, Йеннифэр.

      – С каких пор тебе это мешает? Займись драконом, я беру на себя людей.

      – Йеннифэр, – холодно сказал Геральт, – не понимаю. Зачем тебе дракон? Неужто тебя до такой степени ослепил золотой блеск его чешуи? Ты же не бедствуешь, у тебя неисчерпаемый источник прокорма, ты знаменита. В чем же дело? Только не говори мне о призвании, прошу тебя.

      Йеннифэр молчала, наконец, скривив губы, с размаху пнула лежащий в траве камень.

      – Существует человек, который может мне помочь. Кажется, это… ты знаешь, о чем я… Кажется… это не необратимо. Есть шанс. Я еще могу иметь… Понимаешь?

      – Понимаю.

      – Это очень сложная операция, очень дорогая. Но взамен за золотого дракона… Геральт?

      Ведьмак молчал.

      – Когда мы висели на мосту, – проговорила чародейка, – ты просил меня кое о чем. Я исполню твою просьбу. Несмотря ни на что.

      Ведьмак грустно улыбнулся, указательным пальцем коснулся обсидиановой