Его Высочество Пиц. Узы. Елена Бауэр

которую должен был принести Великий Князь по исполнении совершеннолетия, была перенесена на конец года. К тому времени для государственной клятвы созрели еще два кузена – Дмитрий Константинович и Михаил Михайлович, что несказанно радовало Павла, поскольку он, хоть ни с кем и не делился, немного смущался быть один в центре всей торжественной церемонии.

      Монарх назначил присягу на Георгиевский праздник. В Гатчинском дворце собрался весь свет – Великие Князья и Княгини, статс-дамы и фрейлины, первые чины двора и самые высокопоставленные кавалеры ордена Святого Георгия. Император подвел молодых людей к аналою, поставленному перед алтарем с животворящим крестом и Евангелие, где они присягнули в верности царствующему Государю и Отечеству, в соблюдении правил наследства и установленного фамильного распорядка. Прочтя вслух слова присяги, юноши закрепили клятву подписью на присяжных листах. Затем после молебна Георгию Победоносцу в Белом зале Великие Князья произнесли присягу на верность службе Государю и Отечеству.

      Во время церемонии Павел обратил внимание, как изменился Августейший брат. Он будто расправил крылья, которые были скрыты от посторонних глаз во время правления отца. Александр III излучал уверенность и надежность. Со вступлением на престол в нем появилось величие, которого в считавшемся несимпатичным и грузным Цесаревиче никто доселе не замечал. Страна вдруг поняла, что может жить спокойно под защитой могучего Царя-великана. Павла переполняли искренние верноподданнические чувства, и принесенная присяга шла из самых глубин его сердца.

      После церемонии состоялся парадный завтрак, а затем младшие братья поехали обедать и провести вечер с Царской семьей.

      – Неужто ты совсем не нервничал? – поинтересовался Сергей у Пица, когда они остались одни перед ужином. – Звучал очень уверенно! Стыдно вспомнить, как у меня дрожал голос…

      – Мне было проще – рядом были Митя и Миш Миш. Но на моей присяге не было родителей… Перед началом церемонии я все ловил себя на мысли, что невольно жду, когда они появятся…

      – Нам всегда будет их не хватать… А еще я помню, как на ужине после моей присяги мне преподнесли букет от княгини Долгорукой. Как же я разозлился! Кто бы мог тогда подумать, как все перевернется позже…

      – Ты был у нее? Как она?

      – Собирается уехать в Европу. Саша не слишком ее жалует…

      – Это самое верное решение…

      – Я буду скучать по детям… странно, но с ними у меня появляется какое-то подобие ощущения семьи… все же в их жилах течет кровь Папá. Знаешь, маленький Гога невероятно напоминает тебя в детстве…

      В душе Пица, неожиданно для него самого, зашевелилась ревность. Он прекрасно понимал, что это страшная глупость, и все же ему неприятно было думать, что Сергей может полюбить кого-то так же, как его. Нет, скорее это был страх, что его разлюбят, что он станет никому не нужен. Любовь брата – это все, что у него тогда оставалось. Саша и Владимир тоже заботились о нем, но у них были свои семьи. Алексей и сам был неприкаянный, нигде долго не задерживался, как перекати-поле. В те дни не было на свете человека