Мёртвые не спят. Елена Валентиновна Нуднова

вперёд, внимательно осмотрела её, провела кончиками пальцев по смуглой коже. Мне вернули плоть, казалось бы, это хорошо, так? Сердце снова бьётся, кровь течёт по венам, лёгкие качают воздух. Очень похоже на второй билет в жизнь. Ан нет. Домой ведь меня не отправили. Я по-прежнему здесь, вдали от родного мира, в непонятной кураторской школе. Тогда зачем это всё? Зачем мне эти руки, если они больше никогда не обнимут любимого человека? Зачем нужны эти ноги, если их ступни больше не пройдутся по траве Измайловского парка?

      Я снова начала плакать, судорожно вздрагивая и всхлипывая. Горло неприятно сдавило, голова закружилась. Спину и шею покалывало, будто по ним пустили разряд тока. Внутри будто скопился сгусток электрической энергии. Казалось, если её немедленно не сбросить, тело не выдержит. Это была моя обычная реакция на стресс. Хотелось вскочить и бежать, не останавливаясь до тех пор, пока в состоянии переставлять ноги. Бежать, всё равно, куда.

      Я резко подорвалась и бросилась к входной двери. Пронеслась по коридору и принялась истерично тыкать в кнопку вызова лифта. Через несколько секунд кабинка остановилась, двери плавно разъехались. Я залетела внутрь, привалилась к стене, выпалив:

      – Первый уровень!

      Время тянулось мучительно долго, казалось, что спуск занял целую вечность. Наконец, кабинка остановилась, и двери открылись в просторный главный холл. По глазам сразу ударило ослепляющей белизной стен и пола, по ушам – волной разноголосого шума. От обилия света, цвета, звука, от постоянного мельтешения человеческих и нечеловеческих тел меня «накрыло» ещё хуже. Я рванула к главному входу и выскочила на улицу. Постояла несколько секунд, очумело крутя головой, потом изо всех сил припустила вперёд, через вымощенную брусчаткой площадь, через парк, к деревне.

      Сама не знаю, почему меня понесло именно туда. Наверное, дело в том, что это пока единственное знакомое место. Вот я и бежала. Брусчатка быстро сменилась серыми парковыми аллеями. Высокие деревья заслонили кронами голубое небо с кремовыми облаками. Вскоре впереди должны были показаться луг и просёлочная дорога. Но я бежала, бежала, а никаких просветов так и не было видно. Парк, наоборот, становился гуще.

      Аллея внезапно закончилась тупиком. Впереди были только кусты, пятачок травы и высокий забор, за которым темнел густой лес. Не особо задумываясь, я продралась к ограждению, протиснулась между прутьями – благо, пространства вполне хватило для моей тощенькой тушки – и продолжила бежать, не обращая внимания на хлещущие по бокам ветви. Настолько быстро, насколько позволяли нетренированные ноги и толстые корни деревьев. Будто так можно было улизнуть от всех проблем. От самой смерти удрать.

      Конечно, такой фокус провернуть не удалось бы. Да и запас сил даже у нового тела не бесконечен. В конце концов я выдохлась и рухнула на землю у ближайшего дерева, привалившись спиной к толстому мшистому стволу. Посидела, машинально делая глубокие вдохи и выдохи, будто мне действительно требовалось восстановить дыхание