Альбигойский Крест. На Тулузу!. Виктор Васильевич Бушмин

было нельзя. Его ожидал сенешаль, терпение которого Авраам не желал испытывать. Он понуро опустил голову и пошел домой, решив отложить визит до следующего дня. Если бы он только знал, какая опасность ему грозит, и какие силы он всколыхнул свои неосторожным визитом и расспросами вдовы, он наверняка бы заперся в самой неприступной темнице крестоносцев, лишь бы спасти свою жизнь.

      Сразу же после его неожиданного визита, Катерина взяла в руки корзинку и пошла на рынок. Никаких продуктов ей покупать не требовалось, визит Авраама, его расспросы и хитрые взгляды, встревожили ее не на шутку, заставив искать встречи с тайными агентами катаров, осевших в Каркассоне. Она жутко боялась Пьера-Роже де Мирпуа, ее охватывала дрожь при воспоминании о его холодных, словно льдинки, глазах, его руках, залитых кровью, которые он даже не вымыл, когда грубо, словно животное, брал ее силой прямо возле входной двери в ночь убийства глупого и доверчивого сокольничего. Но, вместе с неприятной дрожью, Катерина испытывала какое-то странное возбуждение, вспоминая события той ночи.

      Побродив среди рядов продавцов, взахлеб нахваливавших свой товар, вдова краем глаза заметила одного из связников, прислонившегося к колонне возле колодца. Она пошла к нему, словно желая напиться прохладной воды, и, проходя мимо незнакомца, тихо произнесла:

      – Один еврей интересуется голубями. Мне нужна помощь…

      Незнакомец, высокий мужчина средних лет, одетый в льняную рубаху и свободного покроя полотняные штаны, тихо ответил ей:

      – Имя…

      – Авраам…

      – Забудь о нем, как о страшном сне…

      Каркассон. Цитадель. 28 августа 1221 года.

      Привлеченный громкими криками привратников, сенешаль вышел из тени небольшого навеса, сооруженного над крепостным колодцем, и пошел к воротам. Воины придирчиво осматривали мужчину, одетого в еврейские одежды, тряся его, словно яблоню. Несчастный охал, но терпеливо сносил грубость воинов, бросая умоляющие взгляды на сенешаля, шедшего к воротам.

      – Эй! Пропустите его! – Ги де Леви махнул рукой воинам. – Еврей Авраам пришел ко мне по делам!..

      Воины поклонились, отпустили Авраама. Он поправил свои растрепавшиеся одежды и поспешил к сенешалю, что-то ворча себе под нос.

      – Я уже заждался тебя… – произнес сенешаль, окидывая суровым взглядом еврея. – Подумал, что уже пора направить к вам в синагогу двадцать арбалетчиков, а тут, ты сам являешься. Словно мысли читать умеешь…

      – Простите, ваша милость… – дрожащим от волнения голосом произнес Авраам и упал на колени перед рыцарем. – С ног сбился, разыскивая этих треклятых голубей…

      Сенешаль с недоверием покосился на новые туфли:

      – Что-то не верится…

      – Клянусь звездой Давида! Обегал весь Каркассон, носился, как угорелый…

      – Ваши клятвы – да собаке под хвост! – Скривился сенешаль и плюнул на землю возле Авраама. – Подлый народец, христопродавцы…

      – Простите, ваша милость, что