По велению Чингисхана. Том 1. Книги первая и вторая. Николай Лугинов

Но тотчас отсек ее, сдавил невидимыми перстами сердце: не только поддаваться соблазнам, даже думать о подобном не время!..

      – А все-таки, Аргас, мы были с тобой непоследними людьми в роду! – поднял воодушевленно чарку Мадай. – Нам есть чем гордиться!

      – Гордиться… – как-то опечаленно задумался Аргас – Если мы и можем гордиться, то только тем, что принадлежали великому роду.

      Подняли чарки за великий род.

      – Догор, ты меня, конечно, прости, – пьянея, проговорил Мадай, – но ты можешь сегодня, хоть один вечер, не думать о том, что будет завтра, что нас всех ждет… а просто посидеть, порадоваться, что мы с тобой вместе, выпиваем, едим… Съешь еще лопатку кулана, а? Какой жирный кулан-то, будто осенний!..

      – Прости и ты меня, догор, но не могу… Не могу не думать.

      Выпили за землю, которая вскормила их – за Великую степь.

      – А почему раньше, догор, мы с тобой никогда вдвоем не сидели, не толковали?.. Жизнь, можно сказать, рядом прошла, и как-то все…

      Аргас понял, что пора домой: за жизнь они с Мадаем не единожды и выпивали вместе, и толковали…

      – Давай-ка, догор, спать, а с утра подумай: кого предложишь сюняями. Испытывать людей будем вместе…

      Годы брали свое: по дороге домой, после съеденного и выпитого, Аргас почувствовал смертельную усталость. Подумалось даже, что вот подыщет он арбанаев, сюняев, организует тысячу – и на покой… А в сражениях будет участвовать как рядовой: не потянуть в тойонах!..

      Залаяли собаки.

      – Кто? – послышался оклик караульного.

      – Свои…

      – Мегеней! – подобострастно вытянулся караульный. Усталость как рукой сняло: собранным, подтянутым военачальником проехал Аргас.

      И только дома, перед старухой своей, единственной женой, можно было вновь расслабиться. Она не спала, как всегда, дожидалась. Мерцал огонь у очага.

      – Что поздно? – спросила тихо жена, не переставая мять еще не выделанную кожу.

      – Был на совете, – проговорил ей в тон Аргас, все еще погруженный в свои мысли, – а потом завернул к Мадаю…

      – Я так и подумала. Поэтому людей уложила, тебя не дожидаясь. А дети так устали после разделки добычи, что толком даже не поели, завалились спать.

      – Как младший? Он сегодня хорошо поохотился!

      – Спит. Больше не пущу его, у ребенка еще кости не окрепли, а ты таскаешь его наравне со взрослыми.

      – Когда окрепнут кости – мозги закостенеют… – пробормотал Аргас. – А что ему сейчас усталость – выспится, и как жеребенок!

      Жена приоткрыла чан, и сурт наполнился запахом еды. В круглой деревянной чаше она поднесла мужу шипящие в жире мелко нарезанные оленьи потроха. Аргас принялся есть с таким аппетитом, будто у него с утра не было ни росинки во рту: так было всегда – как ни хорошо, ни сытно кормили в гостях, а из рук жены все казалось вкуснее и лучше. Даже воды она поднесет – и у воды особый вкус!

      – Что, снова война?

      Аргас даже вздрогнул от неожиданности: старуха, казалось, научилась слышать его мысли…

      – Да, тревожно… – ответил