Притяжение. Магнит для моей души. Татьяна Ткачук

запечатлела на гладко выбритой щеке сына нежный поцелуй, а Нам Джун, улыбнувшись, похлопал его по предплечьям и произнес:

      – Здравствуй, сын!

      – Здравствуй, абоджи! – поклонился Кён Мин и обеими руками пожал протянутую руку отца.

      – Рад видеть тебя, сынок! – глава семьи прижал сына к себе и похлопал теперь уже по спине.

      Как в детстве, подумал вдруг парень, хотя сейчас он был почти на голову выше отца.

      И, пройдя вместе с Нам Джуном в гостиную, скользнул взглядом по комнате:

      – А где Мин А?

      – Я зде-е-есь! – пропел звонкий голос сестры, и она вошла в гостиную, разминая ладонью шею. – Привет, братик! О! Привёз мое мороженое! – радостно воскликнула девушка, подходя к брату, и, повиснув на его шее, звонко чмокнула в щеку.

      – Эй, а мороженое-то! Не урони меня вместе с ним!

      – Тебя уронишь, как же! – отбрила Мин А. – Привет, здоровяк!

      И все же отпустила шею парня, но только для того, чтобы забрать у него из руки пластиковое ведерко с нежно-зеленым мороженым:

      – Спасибо, родной!

      – Кушай хорошо! – отозвался тот.

      – Как ты? – улыбнулась она, оглядывая близнеца внимательным взглядом. – Всё мир спасаешь?..

      – А куда деваться? Сам мир себя, увы, не торопится спасать!.. – развел он руками. – А ты? Все языки мира уже понимаешь?

      Мин А погрозила брату пальцем:

      – Один – один! – и засмеялась. – Ты знаешь, пока мне хватает трех языков…

      – Но я не сомневаюсь, что если бы моя гениальная сестренка поставила себе цель, то это не вызвало у нее абсолютно никаких неудобств!

      – Я бы хотела понимать еще и русский… – вдруг задумчиво сказала Мин А, слегка нахмурив красивые темные брови и неосознанно перекидывая ручку ведерка с мороженым из одной руки в другую. – Надо бы поговорить с носителями языка – тетей Мэ Ри или тетей Анной… Ну, еще можно с Айсулу…

      – О, да ты уже, я смотрю, загорелась! – хохотнул Кён Мин.

      – Но пока – увы! – нет времени…

      В то время, как они разговаривали, Нам Джун уже взял в руки какую-то книгу и пристроился с ней на диване.

      Тут Ми Сун, до того ушедшая на кухню, заглянула в гостиную и сказала:

      – Дочка, помоги мне накрыть на стол – сейчас будем ужинать! А ты, сынок, иди, вымой руки!

      – Хорошо, мама!

      Через некоторое время все четверо расположились за большим прямоугольным столом и неторопливо ели и разговаривали, делясь своими новостями. После ужина Мин А хотела было убрать со стола, но мать сказала:

      – Я сама. А ты лучше с братом пообщайся!

      – Хорошо, мамочка! – в один голос, не сговариваясь, произнесли близнецы, и все весело засмеялись. Потом Ми Сун выдворила детей из столовой, и они вышли на широкую террасу, идущую вдоль центральной стены дома. Потом спустились с крыльца на дорожку, выложенную фигурной тротуарной плиткой и, подойдя к большим качелям, остановились.

      Мин А придирчиво оглядела брата, даже обошла вокруг него.

      – Ты