Целитель-11. Валерий Петрович Большаков

Что будем делать? – Ромуальдыч смотрел прямо в глаза, и все, как по команде, тоже уставились на меня.

      – Что смотрите? – буркнул я. – Думать будем!

      «Семьдесят шестой» остановился, словно выдохшись. Створки тут же загудели, медленно расходясь, напуская теплого, надушенного воздуху. Вздрагивая, съехала рампа – и внутрь бегом повалили рейнджеры – мордатые, здоровые, шумные.

      – Выходить! – заорал сержант с толстенной шеей, дергая «черной винтовкой». – Как это… Спускать! Бистро-бистро!

      – Ромуальдыч! – резко сказал я, притискивая Риту. – Следи за Ядзей!

      Вайткус молча кивнул, и Ядвига сама к нему придвинулась.

      – А мы где? – пролепетала жена, растерянно хлопая ресницами.

      – В Турции, – заворковал я, ступая по рампе. – Ты только не бойся ничего…

      – К-как это? – черные глазищи окатили меня волной изумления. – В Турции?!

      Янки довольно вежливо оттеснили нас подальше от «Ильюшина», поближе к армейским грузовикам, пятитонкам М-809, смахивавшим на «КрАЗы».

      – Эти чертовы казахи угнали наш самолет! – гневно вспыхнула Марина.

      И лишь теперь «эти чертовы казахи» ступили на пыльный турецкий бетон.

      – Улы Туранга данк! – заорал Азамат, перекашивая рот.

      – Азат Казакстан аман болсын! – с надрывом подхватил Ержан.

      – Они ругаются? – боязливым шепотом спросила Ядзя.

      – Да нет, – брезгливо кривясь, ответил Ромуальдыч. – Славят великий Туран и свободный Казахстан, придурки…

      Подъехал джип с тощим чином в фуражке. Чин разложился, как складной метр, и стал водить длинными костистыми руками: гражданских (то есть, нас) увезти; секретный аппарат (то есть, инвертор) осмотреть, проверить и доложить.

      Нас никто не обыскивал – гражданские же, а мы не оказывали сопротивления. Образцово-показательный плен.

      – Мотаем отсюда, – сказал я тихонько, – пока эти не проверили.

      – А почему? – Ядзя вытаращила синие глазищи, став похожей на киношную блондинку, глупенькую очаровашку.

      – Докладывать будет некому!

      Губастый чернокожий водила осклабился, завидев беременную красотку, и даже усадил ее в кабину. Остальных двое рейнджеров загнали в кузов под тент, а сами уселись с краю, лениво болтая между собой. На нас – ноль внимания. Гражданские же…

      А я все поглядывал – мельком, искоса – на оставленный «Ил», и мысленно подгонял черномазого шоферюгу – техники в оливково-зеленой униформе и в бейсболках, еще не популярных, уже деловито осматривали наш «танчик»… Стоит им вдавить любую клавишу на пульте – программа запустится и…

      809-й зарычал, трогаясь. Я облегченно выдохнул, и сказал, не поворачиваясь к Рустаму:

      – Начнется салют – снимайте эту парочку.

      – Понял, – обронил Рахимов, глядя вдаль.

      – Девчонки… – вытолкнул я, почти не шевеля губами. – На «Ил» лучше не смотрите. Зажмурьтесь!

      «Салют» грянул, стоило нам отъехать метров за двести. Засверкали ослепительные ярко-фиолетовые