Крутой Пегги. Елена Щербакова

во двор разбирать кирпичи и доски, чтобы сложить дорожку. Пегги радостно прыгал через тюльпаны, хотел подбежать и лизнуть хозяйке руку, когда та взялась за кирпич, но с размаху налетел на него, стукнулся мордочкой и громко завыл от боли.

      – Куда же ты, глупый! Это же больно, – охала хозяйка.

      Щенок поплакал некоторое время на крылечке и снова убежал в сад. И вдруг ворона, которая всегда зловеще каркала на сливе возле компостной кучи, завидев Пэгги, прокаркала почему-то уставшим, севшим голосом, будто соглашаясь теперь со всем, что стало в саду. И солнце открыло добрый глаз.

      Опять теми же тропками

      Однажды Пегги вышел за ворота дома и побежал по дорожке. Там у дома напротив стояли врытые в землю автошины. Щенок сделал невероятно испуганную мину, скривился так, словно с ним приключилось нечто плохое. Он отпрянул назад и бросился в сторону.

      – Знай, Пегги, что на свете есть не только счастье, но и страх.

      Щенку снова предстояла дорога домой. Он сел в машину со своей хозяйкой и всю дорогу спал.

      По возвращении в город у самого дома Пегги остановился перед крыльцом, не решаясь преодолеть ступеньки.

      – Эй, трус! А ещё на даче геройствовал! – подёргивала хозяйка щенка за поводок.

      Пудель мигом пролетел по ступенькам и скрыл-ся за дверью следом за нею.

      У лифта стоял старый дед. Увидев щенка, он удивился и воскликнул:

      – Вот это лось!

      – Лось? – переспросила хозяйка.

      – Самый настоящий, ему тропы прочёсывать.

      – Он маленький и боится, – ответила женщина, и Пегги спрятался за неё.

      После обеда хозяйка повела щенка в лесопарк. Маленький пудель обнюхивал прошлогодние листья и первую майскую траву. Они с хозяйкой миновали птичьи кормушки и свернули к полуосыпавшимся окопам времён Великой Отечественной войны. Пегги покрутился возле кочек, обнюхал пни и опавшие ветки и побежал тихой рысцой к узкой тропинке. На пригорке весёлый щенок разогнался так, что стал прыгать галопом, выбежал к спортивной площадке, где лежал деревянный указатель «Лыжня», и пробежался по доске.

      Первые майские цветы не привлекали его. Хотя щенку уже шёл пятый месяц, он не испытывал настоящего интереса ко многим вещам. То он бегал, как озорной жеребёнок, и подпрыгивал вверх почти на целый метр, то прятался за хозяйку, то иногда стонал, словно жаловался, искал свою соску. Пегги заглядывал под всякие палки и сучки, путался в своём поводке. Хозяйка пыталась развязать пёсика, но тот игриво покусывал её.

      – Ну глупый, – сказала она и подняла щенка на руки.

      Пегги сжался весь, подогнул под себя лапы, точно жук, готовящийся к полёту, и уставился на женщину с пристальным взглядом. Хозяйка смотрела прямо ему в глаза.

      – Ну и Пегги! Когда научишься себя вести? – спросила она.

      Щенок мигом лизнул её прямо в нос, выражая свои чувства.

      Та сразу отпустила его, приговаривая:

      – Проныра!