Ты – мой грех. Юлия Гауф

поля ягода – взрослый мужик. Но как же я тогда пропала, Боже ты мой! Таня что-то вещала про то, что это ее сосед, и я поняла – этот шанс я не упущу. К ней домой как на работу ходила, конкретно преследовала Руслана.

      И почти добилась своего. На это годы ушли – чтобы оказаться в его квартире. И он целовал, гладил мое лицо, и так смотрел… я до сих пор и взгляд тот пьяный помню, и вкус его поцелуя. Он первым для меня стал. А еще я помню, как он грубо оттолкнул меня, выставил из квартиры, как какую-то блохастую шавку.

      – Гори в аду, – прошипела я, и мило улыбнулась прыщавому пареньку, возжелавшему ром с колой.

      – Что?

      – Картой или наличкой расплачиваться будете? – спросила, и увидела в руках парня карту.

      Минут тридцать прошло. Диане наскучило смотреть на потолок с лазерными лучами. Сидит на курточке, бедолага, и совесть мою грызет в очередной раз. Нужно придумать что-то, найти ей няньку. Вот только как и где? В сад ее отдать возможности нет, не понимаю как законодательство это допустило, но ребенок живет без прописки. И никто нас не проверяет как неблагонадежных. В сад не возьмут. Няню в наш барак не пригласить, только если какую-нибудь соседскую выпивоху за пару бутылок пива, только какая же это няня получится?! Да и не доверяю я никому. Думала над частным садиком, где можно и без документов, но… страшно. Я тот еще параноик. Хочу уберечь сестру от всего, и в итоге вот притащила в клуб. Офигенно, блин. Сестра года.

      Я разливала выпивку, как вдруг включилась противопожарка. Это условный сигнал. Сначала я заметила, как Серый спрятался под стойку, а затем услышала громкое, перекрывающее музыку:

      – Всем оставаться на местах!

      Блин, космонавты. То есть, ОМОН, но выглядят они реально как космонавты в этих костюмах. Рейд! Это же рейд! Наркоты у меня нет, зато есть ребенок. Да и стопудово меня заметут, пусть и на ночь, но тут к гадалке не ходи – быть мне через пять минут в автозаке.

      Наклонилась к Диане. Мозг лихорадочно работает – нужно поднять ее, бежать в мужской туалет, из него можно выбраться на улицу, пусть окно и высоко. Узкое, но пролезем, и свалим. Только вряд ли я успею.

      Черт, черт, черт…

      – Документы, живо. И лучше по-хорошему показывай, где товар спрятан, – на стойку легла ручища одного из космонавтов, а еще один перекрывает мне выход из бара. И, абсолютно точно, видит Диану.

      – Товар?

      – Наркота. Где? Найдем точно, но лучше по-хорошему показать, а то мы – дяди злые, когда нас заставляют искать то, что можно показать добровольно и смягчить себе вину. Усекла? – рявкнул мужик.

      Лиц я их не вижу. Музыку вырубили. Всюду слышны вскрики, возмущенные и испуганные голоса, а среди них – уверенные мужские, отдающие грубые приказы.

      – Нет наркоты.

      – Значит, будем по-плохому. А что у нас здесь еще? Ребенок? Живой?

      Я снова опустилась за Дианой, на удивление она начала засыпать, и даже интереса не проявила к такому интересному явлению, как рейд. Прижала ее к себе. Не отдам! Но… что же я за дура-то?