Несуществующее настоящее (сборник). Артур Алехин

только на соседнем острове. Люди придумывали какие-то новые способы, которые снова заканчивались неудачей. Последней попыткой, которую видели все четверо, была проба пролететь на смастеренных крыльях со скалы до острова. Но человеку не удалось пролететь даже десяти метров, он упал и разбился о скалы.

      Наступила ночь. Евгений начал разговор. Все сразу же поняли, что ничего хорошего после этого разговора не будет:

      – Я больше не могу ждать. Я думал, что нас наконец заберут отсюда, но этого не происходит. С каждым днем вы все больше и больше показываете свое нутро. И ваше нутро никак не вписывается в мое понимание «нормальный человек». За исключением тебя, Василий, – Евгений повернулся к нему. – Я уже не могу читать твои мысли. Почему? Два дня назад мог, а сейчас нет.

      Василий не заставил долго ждать ответа:

      – Потому что, Женя, у меня их нет. О чем мне мыслить и думать? Если все и так ясно.

      – Не может не быть мыслей. Я думаю, ты ведешь какую-то свою игру.

      Василий не стал переключаться на последнюю фразу Евгения, он продолжил свою мысль:

      – Все и так ясно. Ты убьешь нас всех и найдешь для этого причину. Потому что ты стал заложником своей идеи. Ты ушел от одного идиотизма и пришел к другому. Ты ушел от людей, от большинства, от этих бездумных существ. Ты нашел дорогу и пошел к гармонии, а по дороге заблудился, в итоге ты не лучше, чем остальные.

      – Искушение, мне это знакомо. Каждый проигравший, каждый неправый всегда рассчитывает на последний шанс – искусить.

      – У тебя паранойя. Идеологическая паранойя. Я больше не скажу тебе ни слова, – Василий отвернулся от Евгения.

      – И этот прием вполне банален, попытка выставить правого виноватым, непонимающим, – Евгений встал на ноги. – Давайте закончим все это.

      Он достал пистолет и обратился к Алексею, который стоял у моря:

      – Ты – насильник, только и думаешь о том, как бы кого изнасиловать, как бы кого-нибудь убить. Ты – убийца. Потенциальный урод, который в миру убивает и насилует.

      Евгений наставил на него пистолет, однако Алексей не стал отступать ни физически, ни морально:

      – Нет, это ты урод, Василий прав, у тебя идеологическая паранойя. Ты не понимаешь, что фантазии – это фантазии, а поступки – это поступки. Или, по-твоему, писатель ужасов в жизни всех убивает и мучает?

      Этот довод заставил Евгения задуматься: «Это аргумент, может, я не прав? Нет, это искушение».

      Евгений нажал на курок. Прозвучал выстрел, Алексей вдруг неожиданно что-то осознал, это было видно по его лицу. Он увидел, он понял что-то такое, на что ему не хватило времени рассказать. Он упал в воду. Евгений быстро перевел взгляд на Андрея, который хотел сбежать, но не успел.

      – Остров конечный, я все равно тебя найду, – обратился к нему Женя, далее продолжил, – значит, ты чужими руками хотел меня убить? Никак не осмеливался предложить связать меня и утопить или повесить? Об этом ты думаешь двое суток подряд?

      Андрей стоял и не мог сказать ни слова, он был страшно напуган.

      – Идиот, –