Полигон. Владимир Смирнов

ради бога! Я бы тебя и ночевать оставил, но вечером придёт Тамара, а ты её знаешь…

      – Спасибо! – сказал Кирилл и попробовал растянуть в улыбке распухшие губы.

      Улыбка не получилась. Кирилл слизнул с губы кровь, вошёл в диспетчерскую, вытряхнул содержимое мешков на кушетку и осмотрел своё имущество. Спортивный костюм, лёгкие теннисные туфли, джинсы, несколько рубашек. Скомканные в одну кучу трусы, носки и пара полотенец. Всё! Ни одного атрибута красивой жизни – оказывается, все они были Зоиными подарками. И все исчезли вместе с ней. Кирилл торопливо полез в карман куртки, где хранил заначку. Но нашёл там только паспорт – Зоя обшарила даже карманы, не побрезговала.

      Положение было – хуже некуда, всё по нолям. Денег нет, работы нет, даже переночевать негде. И обратиться не к кому – новых друзей он так и не завёл, а со старыми Зоя его окончательно рассорила. Зачем-то припёрлась с ним на встречу студенческой группы, там напилась в лоскуты и лезла ко всем с дурацкими претензиями. И коньяк у них быдляцкий, и закуска дерьмовая, и место – отстойная дыра, гадюшник для членососов. Вот нищеброды здесь пускай и тусуются, для них такая помойка в самый раз. А она со своим женихом терпеть эту вонь больше не может; они пойдут в приличное место и выпьют что-нибудь менее синюшное.

      При этом Зоя постоянно дёргала Кирилла, заставляя его соглашаться и поддакивать. Неприятная ситуация – но тогда он думал, что оно того стоит. Всё равно ведь придётся менять круг общения, оставляя старых знакомых далеко за бортом. Увы, в новый круг его не приняли – да и собирались ли? Он ведь был у Зои не первым женихом; и где теперь все предыдущие? Он не знал, как завидная невеста слила неудачливых претендентов. А стоило бы узнать заранее.

      Кирилл зашёл в туалет при диспетчерской, смыл с лица кровь и посмотрел на своё отражение в замызганном зеркале. Душераздирающее зрелище, как сказал бы грустный ослик из детского мультфильма. Оба глаза заплыли, губы распухли и кровоточили. Но с этим пока ничего не поделаешь, пройдёт само недели через полторы. Как раз к тому моменту, когда Антипов прикажет пустить его на органы. Или всё же не решится? В девяностые, говорят, он лихо ураганил; но сейчас ведь не девяностые. Может, прикажет снова отметелить его и успокоится? Нет, это нереально. Но даже если случится чудо и на голову Антипову упадёт кирпич, Юленька-то ведь точно не успокоится. Подаст заявление, приложит трусы в сперме – и готово! Такое дело – находка для любого следака, и копать ничего не надо. Все улики налицо, хоть завтра в суд. Вот попал!

      Морщась от боли, Кирилл снял окровавленную одежду. Попробовал застирать пиджак, но быстро отказался от этой затеи – костюм был безнадёжно испорчен. Не отстирались и пятна на рубашке, её тоже пришлось внести в список потерь.

      Повесив мокрые вещи на батарею, Кирилл надел свежую рубашку, джинсы и спортивную куртку. Поколебавшись, сменил новенькие оксфорды на теннисные туфли. Утрамбовал одежду в один пакет, во второй завернул полуботинки – единственное напоминание о красивой жизни. Они, да ещё бумажник из крокодиловой кожи; но пустой бумажник жалок, как бы шикарно он ни выглядел.

      – Семёныч,