Тайны Звенящих холмов. Андрей Демидов

шкуре по плечу и закричал во всю мочь, так что лес содрогнулся: – Мы сожжём колдуна в его убежище!

      – Он живёт в горе, – заметил Оря. – Гора не горит.

      Один из волхов сделал знак, и из усыпальницы Матери-Рыси, низкого строения, до самой крыши присыпанного землёй, бережно вынесли массивный резной шест, выкрашенный красным соком багульника.

      Шест был увенчан искусным чучелом рыси, держащим на лапах ворона.

      Один из волхов запел зычным голосом:

      – Шивзда, вимзла, каланда, миногами! Ийда, ийда, якутилима ми!

      Стребляне приветствовали свою Мать-Рысь криками и топотом.

      Они принялись подпевать волху, и вскоре над селением повис, заколыхался ужасающий вой.

      Претич, получив таким образом одобрение волхов, начал готовиться к выступлению, хотя часть воинов сгрудилась вокруг хмурого Ори, который всем своим видом выказывал явное нежелание идти на колдуна, но не собирался расставаться с золотой нагрудной гривной вождя, с изображением рыси и ворона.

      Из загонов остальные стребляне вывели две пары волов, навьючили их торбами с припасами, а также тушками ягнят, собираясь сжечь их вместе с колдуном, чтобы умилостивить здешнюю лесную нечисть. Затем они сложили свои копья, палицы, ножи и луки в кучу и, приплясывая, произнесли над ними заклинание.

      После того как оружие было заговорено, женщины и дети получили разрешение выйти из домов.

      Они, как положено, с плачем и причитаниями провожали своих мужей, сыновей, братьев.

      – Ну что ж, настоящие воины уходят, а трусы и рабы остаются! – заглушая всех, изрёк Претич, взял свою дубовую палицу, утыканную железными шипами, и гордо приосанился. Затем он нахлобучил на голову кованую шапку с рогами зубра, вроде тех, что носили воины-полтески, и развернулся в сторону, где до сих пор стояли сторонники Ори: – Тот, кто идёт против воли своего рода, должен заплатить кровью! – Претич, не дождавшись ответа, поднял и раскрутил над головой палицу. Воздух наполнился свистом.

      – Выходи на поединок!

      – Твой удел, Претич, меня не прельщает, – выступил вперёд Оря.

      Его глаза недобро светились, и, казалось, волчья пасть шапки ощерилась, а шерсть встала дыбом.

      Он вытащил из-за пояса длинный кривой нож:

      – Не знаю, как ты убедил волхов, но уходить из Дорогобужа сейчас нельзя, раз сюда идёт Стовов. Я и верные мне воины уходим сейчас, но не на колдуна, с которым лучше разобраться по-доброму, а в лес Спирк, устраивать засеки на тропах и охранять брод у Трёх Дубов, на пути врага.

      – И резали бойцы друг друга, и от них остались только кусочки, и Мать Матерей, подобрав пятку славного Хорива, вырезала из него первого стреблянина, – вдруг заорал в напряжённой тишине Лочко. – А кого вырежут из твоей пятки, Претич, сын Малка?

      Кто-то из охотников запустил в Лочко камнем, и тот, потирая ушибленную ногу, уполз в клеть кузнеца.

      Претич начал грозно наступать на Орю, помахивая палицей.

      Его подбадривали:

      – Убей его, Претич!

      – Он