Хочу ребёнка от лучшего друга. Анфиса Рэйса

поселил прям тут, в нашем доме. Теперь денно и нощно ходит за мной попятам.

      Я посмеиваюсь с облегчением. Какие бы ни были мотивы у отца, то, что он следит за здоровьем бабушки, не может не радовать.

      – Не понимает, что я не помру, – продолжает она. – Не помру, пока правнучка на руки не возьму.

      Откидываюсь назад и прикрываю глаза. Бабушка снова начала свою старую песню. Я терпел много лет, надеялся, что кто-нибудь из младшеньких заведёт-таки бабуле правнука. Но моим младшим братьям и сестрам не то того: учёба, карьера, Алина и Тёма вообще ещё в школе учатся.

      Так что одна надежда на старшего внука, то есть, на меня.

      – Я уже говорил много раз, – начинаю я, – я не хочу заводить семью. Если я хоть каплю похож на отца, это очень плохая затея.

      – Ну и не заводи. А ребёночка-то можно подарить бабуле?

      Я настораживаюсь.

      – А ты с Лерой не говорила в последнее время?

      – С Лерой? А о чём мне с ней говорить? Что за дружба такая у вас странная? Вот в моё время чуть друг другу понравились и всё! Женитьба. А эти выдумали, дружба.

      – Дружба гораздо лучше любви. Поверь, бабуль.

      – Не учи бабушку! Мы с твоим дедом душа в душу прожили шестьдесят лет… А если бы дружить решили, не было бы ни отца твоего, ни тебя.

      Тяжело вздыхаю. Не нравится мне выводы, напрашивающиеся из этого разговора.

      – Ладно, бабуль. Расскажи лучше, как поживаешь, чем занимаешься?

      – Ой, я такой сериал смотреть начала…

      ***

      Попрощавшись с бабулей, я спешу к машине. Встречи с отцом почти удалось избежать, осталось только сесть в машину и…

      Вдруг слышу детский плач. Замираю и смотрю по сторонам, но ребёнка не вижу. Кто может здесь плакать?

      А ребёнок всё надрывается, плач становится отчаяннее и отчаяннее.

      Иду на звук, обхожу дом, сворачивая в сад. Высокие кустарники мешают обзору, любимые отцом туи создают ощущение, что я в лесу оказался.

      Продолжаю искать и, наконец, вижу. Неподалёку от бассейна сидит малыш, на вид, года два-три. И плачет. И он совсем один, испуганный и несчастный.

      Что-то дрогнуло в моём сердце. Что-то, о существовании чего я даже не подозревал.

      Бросаюсь к малышу и беру его на руки.

      – Ну что ты? – понятия не имею, что говорить детям, чтобы те перестали плакать. – Не плачь, маленький.

      Удивительно, но это работает. Малыш доверчиво прижимается ко мне и как будто бы чуть успокаивается.

      – Гриша! – вижу, как девушка в униформе горничной бежит к нам. – Гришенька, сыночек!

      Выдыхаю с облегчением и отдаю ребёнка матери. Та целует его, прижимает к себе и сама едва не плачет.

      – Спасибо вам, господин, вы нашли его…

      – Руслан, – поправляю автоматически. – А вы?

      – Олеся, – отзывается, укачивая ребёнка. – Простите, пожалуйста, я только отвернулась на мгновение, а он убежал…

      – Не извиняйтесь, – смотрю на малыша. – Больше не спускайте с него глаз.

      – Не буду! Спасибо, Руслан!

      Киваю и собираюсь уйти. Оглядываюсь