Сказка старого пирата. Юджин Мири

так, – продолжал дварф своё повествование. – Я в ту пору был совсем ещё зелёным. Вот как он, – он указал на молодого дварфа, чьи щеки ещё не успела украсить окладистая борода. Он даже не тянул на моряка. Скорее всего, это был юнга, которого взяли в кабак за компанию. Дварф зарделся, как девица, но перебивать старика не стал. А тот продолжал: – В ту пору мне казалось, что море – это всё. И вот мой дядя, что ходил под парусом вместе со старым Акулой из рода Сумов, взял меня с собой. Про то плавание рассказывать особо не буду. Расскажу про случай, что произошёл в этом городе много лет назад. Тогда мы удачно «порыбачили» (тут дварфы из Вольного Братства понимающе кивнули. У пиратов это означало несколько иное, нежели у рыбаков). И прибыли мы в порт Силангайи для того, чтобы сбыть товар на рынке. Мы могли бы пойти в Демайю или Пастум Сплон, да Акула решил попытать счастья здесь. Значит, пришвартовались мы. Сам Сум пошёл договариваться со своими скупщиками, а я, мой дядя Долин и молодой матрос Массин Ран решили прогуляться по городу. Это было весной, накануне Дня Великого Кита. Мы искали тогда хорошего вина, дабы принести его в жертву Морскому Духу. А вот эльфы на этой стороне света отмечают День Весны и Любви. Возносят дары легендарной королеве Икате Раине и дарят своим женщинам цветы и подарки. Традиция такая странная. Странные они, эти жители Восточного материка. Все мягкотелые, слабые… Потому-то и проиграли скалинам войну в древности, слюнтяи, одно слово.

      Тут он повернулся к трактирщику:

      – Милейший, ты не обессудь за эльфов, к тебе это не относится, но уж ты коль слушаешь, так сообразил бы кружку холодного да лепёшек сырных с перцем. Народ интересуется, чего тама было дальше, и тут долго придётся языком молоть, а я стар уже, да в горле пересохло.

      Эльф мгновенно поставил на стойку кружку эля с шапкой пены и тарелку с лепёшками. Моряки подхватили это и водрузили перед рассказчиком. Тот сделал большой глоток, откусил кусок лепёшки и продолжал:

      – Наша троица бродила по рынку да глазела на всякие диковины. Народу было просто море разливанное. Земли эльфов богаты, несмотря на то, что там они живут в густых лесах. Сама Силангайя, кто не знает, стоит у самого Великого потока, и там часто бывает в эту пору солнце печёт так, что белый мрамор, из которого состроен сей город, накаляется, ака печка, клянусь хвостом Кита-Прародителя! Вот и тогда жара стояла несусветная. Это здесь можно спрятаться в катакомбах и не обращать на солнце внимания, а там оно палило, как гнев духов, и даже воздух прогрелся настолько, что обжигал нутро. Впрочем, что тут говорить, кто сомневается, может прямо сейчас сплавать на рынок Города лесов, там по сей день в это время года без изменений. Поэтому мы быстро насытились всякими диковинками, утомились и стали искать кабак, дабы пришвартоваться в более прохладной гавани и залить в утробу немного холодного эля.

      Сказав это, старик одним духом опрокинул свою кружку и не отрывался, пока не допил до дна. Допив, он молодецки поставил её вверх дном.