Самый чувственный год. Рейчел Стюарт

бы. И медленно поворачиваюсь к ней:

      – Ты стоишь на улице на леденящем холоде, не обращая внимания на погоду, как еще я должен к тебе относиться?

      Широко раскрыв глаза, она смотрит на меня с непонятным выражением, быстро и глубоко дышит, от чего раздвигается кимоно. Мои глаза невольно опускаются. Я сжимаю кулаки, она ворчит, стягивает кимоно и откидывается на спинку сиденья, скрестив руки на груди и надув губы.

      – К твоему сведению, у меня нет пальто.

      Я хмурюсь. Она что, серьезно?

      – У тебя… Как это у тебя нет пальто?

      Она бросает на меня взгляд:

      – Я живу там, где солнце. Зачем мне пальто?

      – Всем нужно пальто.

      – Нет, если все твои вещи должны поместиться в одном рюкзаке, тебе не нужно пальто. Я ношу с собой то, что мне нужно. Ясно?

      Я нажимаю на интерком, чтобы поговорить с водителем.

      – Паркер, мы делаем крюк. Мисс Эванс нужно купить кое-что из вещей.

      – Не глупи, Эдвард! Мы не пойдем за покупками.

      – Пойдем.

      – Мы не успеем на поезд.

      – Нет.

      – Ну, а если поедем на машине, нужно уже сейчас выезжать, чтобы приехать до захода солнца. Почему ты так на меня смотришь?

      – Мы не поедем на машине.

      – Автобус?

      Она озадаченно хмурится, а я изо всех сил стараюсь не рассмеяться.

      Я на автобусе? Серьезно?

      – Мы полетим на вертолете.

      – Вертолете? – выдыхает она. – Ну да, конечно. Я не должна удивляться, так ведь?

      – Не знаю, Саммер. Вертолетная площадка появилась в поместье недавно. Само собой разумеется, ты не знала об этом.

      Я чувствую ее замешательство, недовольство. А чем она недовольна? Тем, что я напомнил, как долго ее не было в поместье, или тем, что мое богатство делает возможным такие вещи, как вертолетная площадка?

      Была бы она так недовольна, если бы знала, по какой причине вообще существует эта площадка?

      Возникает нелепое желание объяснить, но я прикусываю язык. Меня не волнует ее мнение. Нам просто нужно пережить следующие несколько дней, недель, месяцев, даже год, не дай бог, не поубивав друг друга.

      – Куда, сэр? – раздается голос Паркера, и я понимаю, что не указал ему направление.

      – «Харви Николс».

      Огромный торговый центр, очень удобно, все в одном месте.

      Она смотрит на меня, ее голубые глаза горят.

      – Мы не пойдем.

      – Ты предпочитаешь «Дом Фрейзера» или…

      – Мы не собираемся за покупками!

      – Мы нет, а ты – да.

      – У меня нет денег, чтобы просто…

      – Поправка. У тебя есть деньги, или ты уже забыла?

      – Серьезно, Эдвард, ты…

      – Сэр, – напоминает Паркер, когда мы приближаемся к светофору.

      – «Харви Николс». И пожалуйста, задержи наш вылет на два часа.

      – Два часа? Что, черт возьми, мы будем покупать такого, что займет два часа?!

      – Кажется, ты обмолвилась, что у тебя целый рюкзак летней одежды, или я ошибаюсь?

      – Нет, но…

      – Тогда мы отправляемся за покупками.