Четвертая повесть. Анастасия Ниточка

того десятилетнего мальчика, которого она встретила в тоннелях Серого города. Может ли она поехать с ним на Острова? И если да, то что ее там ждет? У нее не было семьи, и она могла либо попробовать уехать на Острова в полную неизвестность, либо вернуться в Технополис к Поло. Но поможет ли он ей? Возможно, он уже забыл и о ней, и о своем обещании. Она была везде чужая и это было ужасно больно.

      Айзек, наконец, справился со своей постелью и улегся. У него во рту до сих пор был привкус горькой травы, которой его напоила шаманка. Она все толковала о каких-то духах и опять угрожала дымовыми завесами и заунывным пением. Айзек думал о местных. Брат Мыйти четко дал понять, что задерживаться здесь им не стоит. Только вот как им добираться? Дорога и сюда была не очень, а теперь наступили холода, что усложняло задачу. Маша явно не чувствовала вдохновения от предстоящего пути, но и здесь ей оставаться было нельзя. Айзек до сих пор не мог вспомнить все, что с ней связано. Он хорошо помнил момент крушения поезда, но остальное всплывало в его памяти обрывками. Он помнил момент, как поднял перо и как Маша посмотрела на него, но рядом с ними был еще кто-то, кого он не мог вспомнить. Айзек вспомнил, как они шли через пустыню, но он не помнил, как они встретились. Он должен расспросить ее обо всем. Хоть он и не нашел родителей, он нашел того, кто знает о той части его жизни, которую он не помнил. Маша – ниточка, ведущая к его воспоминаниям. Что за странную жизнь она вела после того, как они расстались? Что это за корабль, о котором она рассказывала? К Айзеку уже подступил сон и он бы с удовольствием уснул, если бы перед его глазами не промелькнуло видение. Он уже видел этот корабль тогда, когда спускался в подземелье с Махтой, и тогда, когда он ему приснился в Китовой Норе. Айзек посмотрел в сторону Маши. Она, наверное, уже спала. А если он опять об этом забудет? Ему хотелось сразу же расспросить ее о том корабле, но он не стал тревожить девушку, а постарался как можно подробнее вспомнить то, что видел в том сне и том месте, которое тоже было похоже на сон.

      Айзек не помнил, что ему снилось ночью. Как только он засыпал, становилось холодно, и приходилось подбрасывать дрова в печку. Утром после завтрака шаманка опять окуривала его своими травами, напевая заунывную песню. Машу она выставила из помещения, попросив погулять подальше. Айзек уже не кашлял как прежде, но все так же задыхался от вонючего дыма.

      – Зачем вы отправили Машу гулять? Она могла посидеть с краю не мешая, – спрашивал Айзек одеваясь.

      – Глупый человек, ты не хочешь вылечиться? Дух ее темный тебя за собой потянет. Не видать тебе тогда твоего здоровья, – с презрением ответила ему женщина.

      – Нула, вот вы же шаманка, а шаманки имеют доступ к миру духов. Почему вы не можете помочь духу Маши, очистить его, или что вы там с ними делаете?

      – Дух – не сковородка, чтобы его чистить. Сделал дурное, значит, берешь навсегда ответственность за это.

      – И что дурного сделала Маша? – удивился Айзек.

      – Почему