Чудо на центральной станции. Евгений Николаев

Я не знаю, как мне дальше жить и не иметь возможности делать то единственное, в чем я уверена.

      – К сожалению, я ничем не могу вам помочь, мне очень жаль. – Врач опустил руки и отодвинулся от Виолет.

      Виолет медленно шла и думала, звонить ли отцу, чтобы он за ней подъехал? Но мысль о том, что она разочарует его, убивала ее.

      – Такси! – Подумала она про себя и тут же пожалела об этой идее. – Нет. Я не хочу сейчас ни с кем общаться.

      Она прошла еще один квартал и решила спустится в метро. Там ее точно никто ни о чем спрашивать не будет.

      – Странно, – подумала она, осознав, что в метро только она и еще одна девушка. Ей показалось, что она так же опустошена. – Что же, видимо, не у одной меня день был паршивый.

      Когда она села в вагон, ее веки стали такими тяжелыми. Неизвестно, то ли от слез, то ли от долгой прогулки. Но в мыслях о том, что больше она не видит смысла в жизни, она уснула.

      IV

      Проснувшись, Виолет заметила, что поезд стоит на конечной станции, а единственная девушка, которая была с ней в вагоне, крепко спит на своем месте. Виолет встала и медленно пошла к выходу, не понимая, куда все подевались. Вокруг не было ни души. Но стоило ей выйти из метро, как поток людей чуть не сбил ее с ног. Она окликнула мужчину, который будто хотел пройти сквозь нее, а он ее даже не замечал.

      – Вот это эго, – фыркнула Виолет, и зашагала в сторону своего дома. Но, – Родители вернуться ещё не скоро, – вспомнила она и пошла в ближайший магазин. – Лезвия, надо купить лезвия! – думала она, потирая холодный нос.

      Зайдя в магазин, она удивилась, что Стефан не поздоровался с ней, как это бывало обычно, и даже не обратил внимания на нее. Лезвия были только за прилавком, и Виолет, подойдя ближе, к продавцу, который читал газету сказала:

      – Здравствуйте, можно мне, пожалуйста, лезвия, – Виолет быстро пробежала глазами по прилавку, но не нашла, что можно купить ещё, – Самые острые, пожалуйста. Мой отец, – многозначительно добавила она, – любит только самые-самые острые.

      Продавец продолжил читать газету, как ни в чем не бывало.

      – Извините, – Виолет нагнулась к прилавку ближе. – Можно мне лезвия, самые-самые острые?

      Стефан равнодушно обвел глазами торговый зал и снова погрузился в чтение.

      – Да что же это такое?! – Выругалась Виолет.

      Она начала разворачиваться, чтобы уйти, но не заметила, что позади нее стоял мужчина, и ее рука прошла прямо сквозь его плечо. Виолет сначала не поняла, что произошло, и ее будто парализовало, но когда до нее дошло, что сейчас произошло, она начала кричать всем, кто был в магазине, она спрашивала, видит ли ее хоть кто-то, но ответа она не получила.