Париж на три часа. Валентин Пикуль

в камере.

      – В такую-то рань? Чего ему надобно? – Однако не поленился подняться в башню. – День добрый, генерал!

      Мале смахнул с колен курчавые стружки:

      – Велите прибрать в моей камере, господин майор. Новый министр наверняка пожелает нанести мне визит…

      – Герцог Ровиго? – изумился майор. – С чего бы это?

      – Велите прибрать! – кратко закончил Мале…

      Спустившись в свою квартиру, старый комендант – в ответ на вопрос жены – лишь небрежно отмахнулся, как от мухи:

      – Надоел он мне! Опять какие-то бредни…

      Но караульный уже дергал шнурок колокола, возвещая о прибытии в тюрьму высокого гостя. Мишо де Бюгонь жестоко поплатился за свою недоверчивость: он был вынужден встретить министра в халате, в туфлях на босу ногу. Герцог Ровиго (тоже старый республиканец!) похлопал коменданта по животу:

      – Берите пример с меня: я давно уже на ногах…

      Министр действительно навестил генерала Мале, и тот встретил его за верстаком, стоя по колено в стружках.

      – Вы, я вижу, – начал герцог любезно, – недаром проводите здесь время. Что это будет у вас – табуретка?

      – Скорее, престол великой империи. Мне осталось только выдолбить круглую дырку посередине…

      О чем они рассуждали затем, майор не все расслышал, но Мале дважды возвысил перед министром голос.

      – Какие глупости! – фыркал он. – Изменить нации, к которой сам принадлежишь, нельзя. Изменить можно только правительству. Вам должна быть известна эта классическая формула. А о будущем человечества никак нельзя судить по его настоящему, ибо настоящее очень часто бывает обманчиво…

      Ровиго что-то отвечал, но Мале взбунтовался снова.

      – Пока нации имеют идолов, – гневно выговаривал он, – равенства быть не может, ибо властитель, хочет он того или не хочет, но он все равно стоит над судьбами людей…

      Дверь с лязгом распахнулась, и герцог Ровиго, запахиваясь в малиновый плащ, поспешно выскочил из камеры Мале:

      – Газеты не присылать. Верстак отберите.

      – А… телескоп? – спросил де Бюгонь.

      – Звезды тут ни при чем. Оставьте…

      После этого случая майор де Бюгонь пригласил генерала Мале к себе на квартиру, они вместе хорошо поужинали.

      – Услуга за услугу, – сказал комендант. – Вы предупредили меня о нечаянном визите Савари, а я сообщаю вам, что недавно арестован и заточен в ужасный Венсеннский замок генерал Виктор Лагори, приятель изгнанника Моро… Оба они, если я не ошибаюсь, как раз из вашей веселой компании!

      Мале был подавлен этим известием (Лагори был необходим ему в Париже и непременно на свободе – для связи с эмигрантом Моро; в нужный момент оба они, Мале и Лагори, должны были выступить одновременно ради свержения Наполеона).

      – Как он попался? – сухо спросил Мале.

      – Дурак! Сам же явился в приемную герцога Ровиго, надеясь на указ императора об амнистии по случаю его свадьбы. А до этого Лагори скрывался на улице Фельянтинок,