Живой лес. Анастасия Аверина

толчок в бок от Клозель.

      – Нет-нет! Не надо, Алёна, я сам! – испугался мужчина и моментально стащил с ноги черный лакированный ботинок. Я схватила добытое и прицелилась получше, надеясь, если не сбить перепела, то хотя бы сбить спесь с наглого кота и заставить его сползти вниз, замахнулась и что есть силы кинула ботинок, целясь в верх шкафа. В верх шкафа я попала. Правда не туда, где сидел Ку-ку, а чуть ниже, вероятно, в философские тома. Эти книги будто только того и ждали, что в них что-нибудь попадет, две из них, по виду невероятно старые, немедленно вывалились из шкафа. Совершив свой последний в жизни полет, одна угодила прямо в бородатого Файна, отчего тот осел и охнул, потирая лоб:

      – Ну и дела.

      Вторая книга упала на пол и моментально рассыпалась в труху из мелких кусочков желтых от времени рукописей.

      – Старинный фолиант! – чуть ли не завизжал жених и стал меняться в лице, наливаясь злостью. Злостью к кому? Ко мне? К невесте, спасающей беспомощное животное.

      Нет прощения за такие эмоции! Мэри тоже схватилась за сердце. Видимо, считала старинный фолиант чуточку своим тоже.

      Сам ботинок упал перед нами; я его не медля подняла, замахнулась и снова кинула. На этот раз докинула. Ботинок благополучно приземлился рядом с Ку-ку так, что тот даже хвостом не повел, и затих. Ботинок, я имею в виду, затих и не собирался возвращаться обратно. Я уже приготовилась добывать второй ботинок, как кто-то снова внес интересную мысль:

      – Палкой его надо достать! – посмотрела на юношу, стоявшего рядом с девицей, отругавшей меня ранее назидательным тоном.

      – Но где мы возьмем такую длинную палку? – обратилась я к парню, похоже, единственному среди присутствующих сохранившему трезвость ума и доброжелательность ко мне. Все замялись.