Босиком по звёздам. Вероника Торрес

был насыщенный. Узнав всю правду, мне стало намного легче. Было больно, от того, как Рэйчел обошлась со мной и от вранья Алана, но я решила оставить это. Нужно пытаться жить дальше, привыкать, к новой себе.

      Мама уехала домой, около часа назад. Я сидела у окна, и ждала медсестру с уколом и ещё одной капельницей. Когда днём приходил врач, он сообщил, что моё лечение почти скорректировано, завтра мне сделаю рентген шеи и МРТ (МРТ – магнитно-резонансная томография) головного мозга, так как наблюдается частичная потеря памяти, и тогда смогут окончательно принять решение насчёт моего нахождения здесь.

      – Здравствуй, Элина, – в палату заходит пожилая медсестра; с ней я ещё не была знакома. Она очень высокая, волосы короткие и кудрявые, кожа на лице и руках усыпана мелкими веснушками.

      – Здравствуйте, миссис Марч, – фамилию я прочла на бейджике.

      – Сегодня мы поставим тебе два укола, врач добавил в твоё лечение витамины, – Миссис Марч говорила, словно, на распев и имела при этом резко-заметный британский акцент.

      – Хорошо.

      – Как ты себя чувствуешь, Элина, есть жалобы?

      – О, извините, я Элиан. Спасибо всё хорошо, за исключением жуткой головной боли.

      – Элиан?– я киваю, – Прошу прощения, это врачебный почерк, я не правильно прочитала твоё имя.

      Воткнув два укола, довольно неприятных, и поставив, на этот раз переносную, капельницу, Марч молча удалилась, махнув на прощание рукой и подмигнув. Я улыбнулась ей в ответ.

      Когда содержимое уколов разошлось по ногам, и боль ушла, я села опять у окна, придерживая капельницу, и уставилась во двор больницы, рассматривая абсолютно всё.

      С высоких деревьев свисали огромные листья, изумрудного цвета. Кусты и деревья поменьше были коротко пострижены. Налево от выхода виднелась тропинка, уходившая за левый корпус.

      Я на мне был белый свитер, и я надела к нему чёрные джинсы. Волосы завязала в хвост. Делать что-то с капельницей, пусть и переносной, был е так удобно, но я справилась и отправилась изучать здешние красоты.

      Оказалось, тропинка вела на поляну для прогулок. Там было много пациентов: кто-то медленно прогуливался вдоль кустов, а кто-то сидел на лавочке и играл в настольные игры.

      День сегодня теплый, но солнце, что так светило в моей палате, и одаривало нас своими лучами, спряталось за пеленой туч. Небо было хмурым: вот-вот, и из этих комков туч польётся дождь.

      На одной из лавочек сидела девочка. Она отличалась от всех больных. Волосы были фиолетовые, на ней был синий свитер, а на ногах джинсы и кеды. Сначала я подумала, что она посетитель, но потом я разглядела возле нее инвалидную коляску. Меня бросило в жар, я сразу же вспомнила тот день, когда я упала. Я могла остаться без возможности самостоятельно передвигаться, но, как сказал мистер Эндрюс, мне повезло.

      Мне захотелось познакомиться с ней. И я медленно направилась к лавочке, где сидела эта девочка.

      Деревья, на фоне такого хмурого неба, смотрелись ещё более зелёными, словно они не отсюда, их просто вырезали из другой картинки и вставили сюда.

      Я