Добрая психология. Елена Юрьевна Бекетова

она «не хочет меняться», просто промолчала. Однако в дальнейшем женщина именно так и поступила, забрала внучку к себе. Девочка стала ходить вместе с бабушкой в нашу школу – и бабушка ожила. Только это и помогло ей справиться с горем и отчаянием (а также помогло девочке, воспитанием которой не интересовалась родная мать).

      Итак, ПОНЯТЬ. Понять и ПОМОЧЬ – вот задача психолога-практика, психотерапевта. И если понять человека – это труд души, то помочь – уже задача ума. Причем не просто найти пути такой помощи, а придумать способы, чтобы человек ПРИНЯЛ предлагаемый путь, чтобы не выставил свое СОПРОТИВЛЕНИЕ как глухой щит. Найти те формулировки, которые «зайдут» этому конкретному человеку, впишутся в его душевную «вселенную». А если не получается – искать новые методы, новые формулировки и аргументы – те, которые, в конце концов, «зайдут» и начнут работать на благо человека.

      Один клиент рассказал мне, что обиделся на психолога за то, что тот доказывал ему, что он обидчив (!) – да так обиделся, что больше не пошел к нему. Хотя слова психолога были справедливы, однако, возможно, чтобы довести работу до положительного результата, ему следовало просто сменить формулировку, а не стоять на своем.

      Вспоминается также случай, когда очень слабохарактерный человек изо всех сил пытался доказать мне на приеме, что он… сильный. Нужно ли было спорить? Далеко не всегда психологическую защиту нужно взламывать, словно ящик ломом. Я тогда просто спросила человека, почему ему так важно чувствовать себя сильным – и он с дрожью в голосе признался, что все вокруг обвиняют его в слабости. Разумеется, мы долго потом работали над его характером, но как полагаете, следовало ли мне с пеной у рта доказывать, что он слабый? Ему и так было достаточно плохо.

      В заключение приведу еще один пример. Женщина обратилась ко мне по поводу агрессивного поведения сына-семиклассника. Когда же я заговорила о работе против агрессии, она вдруг заявила, что никакой агрессии у ее ребенка нет: включилось то самое СОПРОТИВЛЕНИЕ, так называемая ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЗАЩИТА от неприятных человеку мыслей и чувств. Если бы я начала спорить, напоминать ей о том, что она сама обратилась с жалобой на агрессию сына, получился бы долгий и непродуктивный спор, ее сопротивление могло бы перерасти в раздражение и обиду на психолога. Поэтому я постаралась подобрать другие слова и заговорила о том, что мальчик «слушком напорист в своем эгоизме». Лицо клиентки просветлело, и она сказала, что вот такую формулировку она принимает и готова над этим работать. Работа, кстати, прошла и завершилась успешно.

      Еще раз пишу: понимание, поддержка и помощь – вот зачем к психологу приходят люди. Им и так больно. Стоит ли усиливать их боль? А что, если мы так усилим боль, что человек просто не придет к нам больше – и так и останется с еще большей болью?! Я убеждена, что следует каждый раз глубоко и чутко обдумывать, как именно способен нас понять клиент, какие рекомендации он в состоянии выполнить, а какие нет. То есть каждый раз