Живые ветра. Аскар Тарусский

я бы многое за него отдал. У меня есть один стишок про детство, который я написал недавно, он грустный, но правдивый – я привык всегда говорить правду, – прочитать?

      – Да, конечно.

      Миша принялся читать:

      – Я не имел отца,

      Утраченный младенец.

      Я вырос без отца,

      И это вечный знак.

      Я в детстве не страдал,

      Я благодарен, может,

      Такая вот судьба,

      И в этом нет сомнений.

      Я слово не скажу,

      И если я увижу

      Мой детский, юный взгляд,

      Запутанной любви.

      Я не смогу любить,

      И чувств моих утрата,

      Порывы детских вьюг,

      Не знающих, как надо.

      Я вырос без отца,

      И я не обижаюсь,

      Я не смогу понять

      Предательскую шалость.

      – Тревожный стих, – произнес Николай Петрович.

      – Это про моего отца, которого я не видел и даже не

      интересовался. Я знаю, что у меня есть родная сестра, которая тоже выросла без отца. И с ней я тоже ни разу не виделся.

      Я знаю: есть сестра,

      У нас один отец –

      Запутанный тогда

      Угрюмый молодец.

      Я знаю: есть сестра

      И буду дорожить,

      Ведь только я один

      Смогу её любить.

      Любить ее как брат,

      Пускай и далеко,

      Но только я один –

      Понять так нелегко.

      – Что ж, твоей матери было тяжело, но она у тебя большая молодец, так как вырастила такого отличного парня, как ты.

      – Спасибо за добрые слова о моей маме. Но я не всегда такой добрый, я иногда бываю вспыльчив и даже сам себя опасаюсь порой. Однако мама тут не виновата – так уж заложено в меня с самого рождения, как вы говорите – инстинкт.

      – Да, во всех людях сидит бес, главное, не дать ему совладать над твоим ангелом, – заметил Николай Петрович.

      Они замолчали обдумывая сказанное. Поезд как раз проезжал мимо речки, где стоял одиноко тополь. Он склонил свои ветки, будто хотел обнять её. Тополь был старый, вокруг него не росло ни кустика. Он, как заблудший странник, остановился возле речки, чтобы утолить жажду.

      Николай Петрович увидел его и сказал:

      – Миша, видишь тополь?

      – Да, вижу, конечно.

      – Сможешь написать стихотворение?

      Парень ответил, что попробует, и тут же принялся писать в дневнике. Слова приходили сами собой. И в итоге родился маленький стих, который Миша сразу же озвучил:

      – У речки тополь разветвлённый,

      Он, как и я, стоит угрюм.

      Я в этой жизни одинокий,

      Соседом ближним нелюбим.

      Тот старый тополь был влюблённый,

      У речки ждал любовь свою.

      Он слышал смех её и голос,

      От ветра ждал её красу.

      Он – верный друг его – свободный,

      Его он знает так давно,

      Он говорил ему про чувства,

      Не прятал чувства от него.

      Любил