Москва и москвичи. Владимир Гиляровский

было запрещено даже упоминать.

      – Кто же был этот индеец? – спрашиваю.

      – Темное дело. Говорят, какой-то скрывавшийся глава секты душителей.

      – Отчего же запретил о нем писать генерал-губернатор?

      – Да оттого, что в спальне у Закревского золотой Будда стоял!

      – Разве Закревский был буддист?!

      – Как же, с тех пор, как с Сухаревки ему Будду этого принесли!

      Небольшого роста, плечистый, выбритый и остриженный начисто, в поношенном черном пальто и картузе с лаковым козырьком, солидный и степенный, точь-в-точь камердинер средней руки, двигается незаметно Смолин по Сухаревке. Воры исчезают при его появлении. Если увидят, то знают, что он уже их заметил – и, улуча удобную минуту, подбегают к нему… Рыжий, щеголеватый карманник Пашка Рябчик что-то спроворил в давке и хотел скрыться, но взгляд сыщика остановился на нем. Сделав круг, Рябчик был уже около и что-то опустил в карман пальто Смолина.

      – Щучка здесь… с женой… Проигрался… Зло работает…

      – С Аннушкой?

      – Да-с… Юрка к Замайскому поступил… Игроки с деньгами! У старьевщиков покупают… Вьюн… Голиаф… Ватошник… Кукиш и сам Цапля. Шуруют вон, гляди…

      Быстро выпалил и исчез. Смолин переложил серебряные часы в карман брюк.

      Издали углядел в давке высокую женщину в ковровом платке, а рядом с ней козлиную бородку Щучки. Женщина увидала и шепнула бороде. Через минуту Щучка уже терся как незнакомый около Смолина.

      – Сегодня до кишок меня раздели… У Васьки Темного… проигрался!

      – Ничего, злее воровать будешь!

      Щучка опустил ему в карман кошелек.

      – Аннушка сработала?

      – Она… Сам не знаю, что в нем…

      – А у Цапли что?

      – Прямо плачу, что не попал, а угодил к Темному! Вот дело было! Сашку Утюга сегодня на шесть тысяч взяли…

      – Сашку? Да он сослан в Сибирь!

      – Какое! Всю зиму на Хитровке околачивался… болел… Марк Афанасьев подкармливал. А в четверг пофартило, говорят, в Гуслицах с кем-то купца пришил… Как одну копейку шесть больших отдал. Цапля метал… Архивариус метал. Резал Назаров.

      – Расплюев!

      – Да, вон он с Цаплей у палатки стоит… Андрей Михайлович, первый фарт тебе отдал!.. Дай хоть копеечку на счастье…

      – На, разживайся! – И отдал обратно кошелек.

      – Вот спасибо! Век не забуду… Ведь почин дороже денег… Теперь отыграюсь! Да! Сашку до копья разыграли. Дали ему утром сотенный билет, он прямо на вокзал в Нижний… А Цапля завтра новую мельницу открывает, богатую.

      Смолин подходит к Цапле.

      – С добычей! Когда на новоселье позовешь?

      У Цапли и лицо вытянулось.

      – Сашку-то сегодня на шесть больших слопали! Ну, когда новоселье?..

      Оторопел окончательно старый Цапля.

      – Цапля! Это что ты отобрал? Портреты каких-то вельмож польских… На что они тебе?

      – Для дураков, Андрей Михайлович, для