Бачеха. Рассказы. Ирина Малаховская-Пен

мере поступления.

      – Вы поможете мне? – отец вцепился тёще в руку.

      – Помогу.

      – Правда?

      – Правда. – вздохнула Ольга. – А теперь идёмте все пить чай. Ты жену-то предупредил, где будешь?

      – Нет.

      – Позвони ей. Скажи.

      – Да я вернусь к вечеру.

      – Нет уж. Ты, кажется, считаешь себя достойным быть отцом этим мальчикам. Так вот и будь им! Звони супруге, пусть приезжает после работы.

      Вечером Лиза приехала на дачу. Взрослые делали шашлыки, нам с Петькой позволили подольше не ложиться.

      – Историю! Историю! – завопили мы после ужина, хлопая в ладоши.

      – О, да-а! – закатила глаза Лиза. – Я на этих историях выросла.

      Она была беспечна – видимо, её отец не посвятил в историю с родственниками и возможным судом. Ольга рассказывала истории, все смеялись. Это был прекрасный вечер.

      А через неделю на дачу приехали бабушка Лариса с дедом Виктором. Как они раздобыли адрес Ольги Петровны, неизвестно. Но, учитывая то, что дед всю жизнь служил в милиции, не так уж удивительно.

      Мы сидели с Ольгой в саду. Лариса помахала нам из-за невысокого забора:

      – Вот они, деточки мои! Идите, обнимите бабушку.

      Я почти уж и забыл их. Петька помнил бабушку с дедом чуть лучше.

      – Что делать? – он быстро глянул на Ольгу. – Ты их прогонишь?

      – Ну зачем сразу так? Это же родня ваша, как ни крути.

      Она смотрела, как Лариса целует нас и плачет. Мы с братом имели очумевший вид: женщина, которую мы едва помнили, накинулась на нас ураганом. Дед Витя просто пожал нам с Петей руки и присел на стул, оглядываясь.

      Светской беседы не получилось сразу – слишком разными они были. Тогда Ольга пригласила их поговорить в кабинет.

      – А чего разговоры разговаривать? Нам ехать пора, дорога неблизкая, да, Витя? Собирайтесь, мальчики.

      Я собрался. Собрался реветь второй раз за короткое время. Ольга зыркнула на меня предупреждающе и сказала Ларисе:

      – И всё ж таки я настаиваю. Это и в ваших интересах.

      Они говорили долго. Потом туда позвали Людмилу, непонятно зачем. Наконец, дед с бабкой уехали. На прощанье Лариса снова обнимала нас со слезами.

      Вечером, когда мы сидели на террасе перед самоваром, Петька воскликнул:

      – А где твои зелёные серёжки! Ты же их всегда надеваешь по вечерам.

      Ольга чуть не подавилась чаем. А потом сказала:

      – Что сережки? Сережки ерунда! Не в побрякушках счастье.

      – Угу. – подтвердила Людмила. – Ерунда за бешеные тыщи!

      – Люда, присядь, попей чаю спокойно, хватит хлопотать!

      Ольга так на неё посмотрела, что та села и уткнулась в чашку.

      Когда папа с Лизой приехали нас забирать перед школой, Ольга вручила отцу какую-то бумагу. И сказала:

      – Я предлагала им навещать мальчиков. Но, мне кажется, ей совестно теперь. Однако в суд она точно не пойдёт.

      – Ольга Петровна, я… да я… да вы не представляете!

      – Ну, будет, будет! Всё. Забудем.

      Сегодня, спустя пятнадцать