Скажи пчелам, что меня больше нет. Диана Гэблдон

зде

      Пролог

      Ты знаешь: что-то грядет. Что-то непоправимое и ужасное вот-вот случится. Ты отгоняешь мрачные мысли. Но они возвращаются вновь, медленно и неумолимо.

      Ты готовишься к неизбежному. По крайней мере, пытаешься. Хотя в глубине души понимаешь: нельзя ни отступить, ни приспособиться, ни смягчить удар. Так или иначе беда настигнет, и ты не сможешь ей противостоять.

      Ты знаешь.

      Однако почему-то не думаешь, что это произойдет сегодня.

      Часть первая

      Пчелиный улей в туше льва[1]

      1

      Маккензи здесь

      Фрэзер-Ридж, колония Северная Каролина

      17 июня 1779

      Камень больно впивался в правую ягодицу, но я боялась менять положение. Под ладонью тихо и упрямо билось крошечное сердечко – едва ощутимая пульсация жизни. Промежутки между ударами казались вечностью, словно томительные часы ожидания рассвета.

      – Ну-ка подвинься, саксоночка! – раздался голос возле самого уха. – Мне нужно почесать нос, а ты уселась мне на руку.

      Джейми пошевелил пальцами, и я немного сместилась, прильнув к нему и крепко сжимая в руках потяжелевшую от сна трехлетнюю Мэнди.

      Он улыбнулся мне поверх взъерошенной макушки Джема и почесал кончик носа. Должно быть, уже перевалило за полночь, но костер по-прежнему ярко горел. Глаза Джейми мягко поблескивали в свете пламени, бросавшего красноватый отсвет на его щетину, рыжие волосы внука и старый плед, в который оба закутались.

      По другую сторону от костра тихонько засмеялась Брианна – так люди смеются среди ночи, чтобы не разбудить спящих детей.

      Она положила голову Роджеру на плечо и прикрыла глаза. Вид у нее был изможденный – немытые, спутанные волосы, впалые щеки, – но счастливый.

      – Что смешного, a nighean?[2] – проворчал Джейми, обнимая внука. Джем изо всех сил боролся со сном, однако проигрывал в неравной схватке. Он распахнул глаза как можно шире и потряс головой, моргая, как встревоженный совенок.

      – Что смешного?.. – повторил он заплетающимся языком и замер на полуслове с приоткрытым ртом, уставившись на мать бессмысленным взглядом.

      Брианна хихикнула, и Джейми улыбнулся, глядя на нее.

      – Я всего лишь спрашивала твоего папу, помнит ли он Собрание, на котором мы присутствовали много-много лет назад. Представители всех кланов стояли вокруг огромного костра. Я дала папе горящую ветку, чтобы он положил ее в костер и сказал, что Маккензи здесь.

      – Понятно… – Джем пару раз мигнул, глядя на слепящее пламя, и слегка нахмурил рыжие бровки. – А где мы?

      – Дома, – твердо сказал Роджер, переведя взгляд с меня на Джейми. – Навсегда.

      Джейми наконец с облегчением выдохнул: мы оба пребывали в неведении с того момента, как сегодня днем вдруг увидели в низине эту четверку и побежали с холма им навстречу. Вне себя от радости, все принялись обниматься; веселая суматоха усилилась, когда на шум из своей хижины вышла Эми Хиггинс в сопровождении Бобби, а затем и Эйдан – мальчуган завопил от восторга при виде Джема и буквально сшиб его с ног. Тут же к ним присоединились Орри и малыш Роб.

      На звук голосов прибежал Джо Бердсли, который охотился в лесу неподалеку… За считаные минуты собралась целая толпа. Еще до заката новость облетела шесть соседских семей – остальные узнают обо всем завтра.

      Знаменитое шотландское гостеприимство проявилось во всей красе с невиданной скоростью; женщины и девушки побежали в свои дома, чтобы захватить предназначавшуюся для ужина еду, мужчины отправились по дрова – Джейми велел сложить огромный костер перед Новым домом на вершине холма. Так что воссоединение семьи отпраздновали с шиком, в большой дружеской компании.

      Путешественников забросали вопросами: откуда они прибыли? Трудным ли было странствие? Что им довелось увидеть? Никто не спросил, рады ли они возвращению, – иного и не предполагалось.

      Только мы с Джейми не задавали вопросов. Успеется. И лишь теперь, когда гости разошлись, Роджер наконец ответил на самый важный из них.

      Но почему они приняли такое решение?.. Сердце тревожно заныло.

      – Довольно для каждого дня своей заботы…[3] – пробормотала я, склонившись к черным кудрям Мэнди и целуя крошечное ушко.

      Пальцы вновь ощутили под одеждой – запыленной после долгого пути, но отлично скроенной – ниточку шрама между ребрами малышки. Едва заметный след от скальпеля хирурга, который спас ей жизнь два года назад, далеко-далеко от меня.

      Маленькое храброе сердечко билось ровно, и я смахнула набежавшие на глаза слезы – в который раз за сегодняшний день.

      – Выходит, я был прав, – сказал Джейми.

      – Насчет

1

Отсылка к истории про Самсона-воителя из ветхозаветной Книги Судей. Однажды он голыми руками убил льва, а спустя некоторое время обнаружил, что в пасти поверженного хищника образовался улей диких пчел. Самсон извлек оттуда мед, и съел его, и по мотивам происшествия придумал загадку: «Из едящего вышло едомое, из сильного вышло сладкое». (Здесь и далее – прим. перев.)

2

Дочка, девочка (гэльск.).

3

Евангелие от Матфея, отрывок из Нагорной проповеди (Мф. 6:34).