Звёзды примут нас. Борис Батыршин

– «готово!» – и секундой спустя готовность подтвердила вспыхнувшая под потолком табличка. Дима уже выполнил все требуемые предстартовые процедуры: контейнер с вещами пристроил в багажную сетку, с помощью одного из спутников избавился от «аварийного чемоданчика», закрепил его рядом с ложементом, не отсоединяя идущих от плечевого разъёма воздушного шланга и кабеля и, наконец уселся сам, пристегнувшись ремнями. От надоевших гермокостюмов они избавятся только на «Тесле», а пока придётся переговариваться жестами, либо прижавшись шлемом к шлему собеседника – встроенные передатчики «Скворцов» они отключили перед посадкой в лихтер.

      Ну что, вроде всё? Он подёргал замки привязных ремней, опустил правую руку, проверяя, крепко ли держится в зажимах «аварийный чемоданчик». Чемоданчик держался крепко. Под самым потолком вспыхнула и замигала красная лампа, и через шлем он расслышал бесстрастный голос, начавший обратный отсчёт: «До отбытия осталось тридцать секунд… двадцать девять… двадцать восемь…»

      Лихтер дрогнул, Дима подошвами «Скворца» ощутил, как под палубой скрежетнули, открываясь, серповидные бугели швартовочных захватов. Звёзды в иллюминаторе дрогнули, поплыли в сторону – это буксировщики-«крабы» отводили лихтер от пассажирского терминала. На миг ему остро захотелось увидеть напоследок Землю – отсюда, с геостационарной орбиты она выглядела, как огромный шар, висящий в пустоте. Увы, родная планета находилась с другой стороны, и любоваться её видом могли те из пассажиров, кто сидел в другом ряду кресел.

      «…двадцать четыре… двадцать три… двадцать два…» – продолжал считать механический голос. Мимо иллюминатора проплыла решётчатая ферма грузового причала – их выводили на старт-позицию. Потом звёзды снова закрутились – «ага, понял Дима, лихтер уже над плоскостью „батута“, его разворачивают носом вниз…»

      «…семнадцать… шестнадцать… пятнадцать…» Снова серия толчков и скрежета – это «крабы» разжали клешни и торопятся отойти на безопасное расстояние. В иллюминаторе мелькнул один из них – плюющаяся белёсыми прозрачными струями конструкция из труб, к которым пристёгнута фигурка в «Пустельге». Дима помахал пилоту рукой, но тот не ответил на приветствие – видимо, не заметил.

      «…одиннадцать… десять… девять…» При счёте «семь» с той стороны, куда был направлен нос лихтера, полыхнуло бледно лиловым – это вспыхнул «горизонт событий», он же «тахионное зеркало», загадочное, непостижимое образование, которому несколькими секундами спустя предстоит отправить их за триста миллионов километров, по другую сторону от Солнца.

      «…шесть… пять… четыре…» Дима прижался шлемом к иллюминатору и вывернул шею, силясь рассмотреть возникшую в «дырке от бублика» зеркально-ртутную поверхность, но тут лихтер дрогнул, мгновенное ускорение вжало пассажиров в кресла, и лихтер провалился в надвинувшееся снизу сияние.

      – Ничего. – второй пилот снял наушники. – Похоже,