Милость к падшим. Алексей Солоницын

Всё же это совсем другое, что ненавистная связь с отцом.

      Она накопит денег и отправится в Константинополь.

      И вполне возможно, что встретит комита Лизандроса, если, конечно, он будет жив и его не проткнут мечом или не пустят ему стрелу в шею.

      И тогда она попомнит ему, как он обманул ее, унизил, не пустив на корабль.

      Всё получилось так, как спланировала мать, и Алоли опять завоевала ведущее положение, потому что Левкиппа благоволила ей, поглядывая порой и похотливо, надеясь со временем подчинить красавицу и поставить на место ее мать. Она выжидала удобного случая, зная, что он обязательно представится.

      А пока пребывание в доме блудниц Алоли приносило доход, от желавших видеть и обладать ею не было отбоя, и Левкиппа сортировала людей, кого пуская, кому перенося сроки, а кому и вовсе отказывая.

      Вот в эти дни, когда жизнь в этом доме стала для Алоли уже привычной, здесь появился дискобол Наклетос.

      Сомнения, которые длились после того, как он увидел Алоли на пиру у префекта, разрешились, когда он встретил на Агоре помощника своего отца, ловкого ситофилака[11]Джабари.

      – Послушай, Джаб, – как бы равнодушно обратился он к нему, – есть одно дельце…

      – Слушаю, господин, – сразу же откликнулся помощник отца, услужливо отходя в сторонку от людей, куда его поманил Наклетос.

      – Ты умеешь хранить тайну, ведь так?

      – Конечно, господин!

      У Джабари была душа хищника. Наклетос знал, как он умеет выбивать долги, ждать случая, чтобы напасть на жертву и карать. Но знал Наклетос и про беспредельную преданность Джабари своему патрону.

      – Мне надо войти в один дом, чтобы встретиться с некой особой… но тайно, понимаешь?

      – О да, господин. Стрелы амуров, кому они неведомы… Но что это за дом и что за особа?

      – Я доверяюсь тебе, Джаб, потому что знаю твою преданность нашей семье. Но только она-то как раз ни в коем случае не должна знать про это!

      – Буду послушен вам, мой господин.

      Видя, с какой преданностью смотрит и говорит Джабари, Наклетос решился:

      – Ее зовут Алоли.

      «Господи, Твоя воля!» – изумился про себя Джабари.

      Но ни один мускул на его гладко выбритом, смуглом лице не выдал его изумления.

      – Слышал про эту танцовщицу. Но ведь она теперь в таком месте…

      – В том-то и дело, Джаб. Я должен попасть туда ночью. А она должна ждать меня. Устроишь?

      Джабари выдержал паузу.

      – Вы твердо решили, господин? – на всякий случай спросил он, пристально смотря Наклетосу прямо в глаза. Глаза сына агоранома так разительно отличались от отцовских! Они были материнскими, голубами, как летнее небо, без единого облачка.

      Но желание обладания женщиной ясно прочел в них Джабари.

      Наклетос незаметно всунул мешочек с монетами, где было немало солидов, в ладонь помощнику отца.

      Джабари кивнул, провожая взглядом уходящего Наклетоса.

      На душе было смутно, он размышлял, как поступить.

      Хозяйку

11

Ситофилак – наблюдатель за хлебной торговлей на Агоре.