Дело медведя-оборотня. Георгий Персиков

ты говоришь, ее звали? – спросил Муромцев.

      – Стешей, – глухо отозвался Нестор. – Я потом с оказией добрался на почтовом возке до Малых Ижмор и точно установил личность потерпевшей. Звали ее Стефанида Петровна Чаплыга, двенадцать полных лет на момент смерти. Была сиротою, уроженка Малых Ижмор.

      Глава 9

      Отец Глеб, спрятав очки в карман, подошел к Барабанову и сказал, пожимая ему руку:

      – Поздравляю, Нестор. Ты действительно хорошо поработал, тут не поспоришь. То, что тебе удалось выяснить, – очень важная информация.

      Нестор в ответ улыбнулся и делано поклонился.

      – Благодарю, я очень старался, – ответил он, – знаете ли, хочется быстрее дело раскрыть и уехать назад, в столицу. Однако, отец Глеб, вы ведь тоже нам хотели что-то рассказать?

      Отец Глеб сложил руки на груди и ответил:

      – Конечно, хотел. И теперь, если вы не против, я поделюсь своими находками и соображениями.

      – Прошу вас, отец Глеб, мы вас внимательно слушаем, – подал голос Муромцев.

      – Хорошо, – начал священник, – вы знаете, что мне досталась восточная часть уезда. В нее вошло также около двадцати сел и деревень. Ноги мои уже не такие сильные, как у тебя, Нестор. Поэтому первым делом я отправился к местному батюшке, у которого выпросил бричку. Жеребцы оказались на удивление резвыми, еле управлялся с ними поначалу. Пару раз думал – вот понесут они, и все, убьюсь в овраге каком-нибудь. Но Господь миловал, обошлось. Приноровился я к ним и все деревни, стало быть, на этой бричке объехал. Первое впечатление, конечно, было весьма удручающим. Не думал я, что такая нищета может быть из-за неурожая. Деревни полупустые стоят, собаки голодные стаями рыскают, жеребцам моим ноги покусали! Словно волки дикие!

      Отец Глеб подошел к столу и стал рыться в своей сумке, продолжая рассказ:

      – Многие из деревень в город на заработки ушли, кто-то скитается и побирается Христа ради, а те, кто остался, по лесам бродят днями да ночами, грибы-ягоды собирают, зверя мелкого добывают и рыбу удят. Своевольничают, конечно. Бывает, что и арестовывают этих браконьеров.

      Отец Глеб и Муромцев вдруг вздрогнули от громкого стука – это Барабанов с силой ударил кулаком по столу. Глаза его горели, а кулаки были сжаты так, что пальцы побелели.

      – Полноте, Нестор, – успокоил его Роман, – не стоит так переживать. Однако продолжайте, отец Глеб, прошу вас.

      – Хорошо, Роман Мирославович, – ответил отец Глеб, косясь на Барабанова, – так вот, я составил специальный реестр, который нам поможет в поисках! В этом реестре можно будет увидеть, отчего и куда дети уходят, да так, что их потом и не найти.

      Отец Глеб взял один из листков, которые он разложил на столе. На нем аккуратно, под линейку, была начерчена таблица, ее графы были заполнены мелким, убористым почерком.

      – Вот, господа, прошу вашего внимания, – с жаром продолжал он, – вот здесь, в первой графе записаны фамилии или прозвища детей. Напротив каждого – запись, куда подался: ушел на заработки в город, собирательством