Переразводной ключ. Юрий Баранов

я все же съел половину пирога. От этого у меня закружилась голова и прошиб пот. В горле встал ком, который не проглатывался. И тут…

      – Галина Семеновна, как вы назвали пирог?

      – Плюм, вроде. А что?

      – А вы в курсе, что плюм с английского «слива»?

      – Ой, слушай, точно. Я же когда запихивала все, вспоминала, как она называется. А потом забыла перевод, зато слово осталось в голове. Игорь, а почему ты красный в белые пятнышки?

      – Наверное потому, что у меня аллергия на сливу.

      – Да ладно? – в один голос спросили Гарик Купидонович и Галина Семеновна.

      В ответ на это я убежал в ванну умыться. Лицо стало как брокколи, даже мои короткие, но вьющиеся волосы походили на этот овощ.

      К моему удивлению, Ира пошла со мной. Конечно, она должна показать родителям, что переживает. Хотя я знал, все это ложь.

      ГЛАВА 6

      Пришли сумерки, моя аллергия почти отступила. Оставалась только отечность горла. Все это время жена была рядом. Сейчас я лежал на кровати, и она по-прежнему оставалась рядом. Я знаю, ей пришлось лечь со мной, поскольку возникло бы подозрение со стороны родителей, которых она очень любила и ценила. Мы лежали на кровати в одежде, так как близости давно не было, а несколько раз в месяц, пожалуй, недостаточно.

      – Ты не рассказала о нас родителям? – с трудом спросил я из-за отека, который проходил медленно.

      – О том, что их зять круглый дурак? Они и так знают, – сказала Ира, глядя в одну точку на потолке.

      – Ну может их зять не такой уж и дурак?

      – Они считают так, как считаешь ты, а я по-другому. Вот такая у нас нелепая геометрическая фигура, состоящая из трех углов. Правда смысл другой.

      – А может мы торопимся? – спросил я, зная ответ.

      – Нет, Иванов, ничего не вернуть, время не изменить. Я даже не знаю, что должно произойти, чтобы мы снова начали жить вместе.

      – Ты не для того заказывала путешествие, чтобы вернуть наши отношения?

      – Раньше я так считала.

      – А теперь?

      Ира молчала. Я понимал, она хочет многое сказать, но не знал, что именно.

      – Сейчас все сложно. Сложно быть одинокой, словно брошенная кукла.

      – Я тебя не понимаю. Мы же вместе, разве нет.

      Она повернулась ко мне:

      – Бывает человек рядом, но его как бы нет. Так и у нас в отношениях. Ты мне давно изменяешь.

      – Ир…

      – Подожди, – перебила она резко, – я не про физическую измену. Я про рабочую. Ты женат на работе.

      – Я зарабатываю деньги для нас.

      – Для нас? Нас двое, и то мы разбиты пополам. Ты предан работе и минимум мне. А я полностью предана тебе, – она осеклась, – была, точнее сказать.

      – Мне кажется я начинаю понимать и все видеть в другом свете.

      – Знаешь, в чем ты виноват, Иванов?

      – В чем?

      – Ты слишком поздно увидел все, что было и есть вокруг. Ты просто ослеплен. Пойми, мне не нужны твои деньги. И я работаю для удовольствия, а не