Свет влюбленной звезды!. Эльман Иса

вот запиши мне свой номер телефона.

      – Я могу его занести в список контактов на твоём телефоне, – предложила она.

      Юноша постучал по карманам.

      – Как назло, я телефон оставил дома.

      – Как же быть?

      – Выцарапай его на моей трости, а дома я попрошу родителей, чтоб его занесли в контакты.

      – Хорошо, – она подобрала маленький острый камешек и выцарапала номер телефона на трости, – Как ты доберёшься до дома?

      – За мной скоро машина приедет, – пояснил юноша, – Мой друг всегда подвозит меня.

      – Исмаил, а ты можешь более не путешествовать в этих местах в одиночку? – беспокоилась Виктория.

      – Да, если ты мне составишь компанию, то я готов ходить хоть по краю бездны.

      – Не обещаю, но постараюсь, – ответила она – Но мне надо ехать.

      – А может тебя подвезти до дома? Я познакомлю тебя с другом.

      – Нет, не стоит, – взволновалась Виктория. Ей не хотелось, чтоб его друг разглядел в ней монстра, – я спешу. Одного знакомства за день хватит.

      Когда Виктория добиралась до утёса, то ей было всё равно, что люди видят её обезображенную половину лица, но на обратном пути вновь придётся пережить негативную реакцию горожан, что было ей крайне неприятно. Однако все мысли о прекрасном юноше делали ее менее уязвимым к их язвительным замечаниям.

      Виктория переживала лишь за брата и родителей, что могут прочесть ее прощальную записку: «Только бы успеть первой к письму».

      Вечерело. Виктория подъехала к дому и быстро вошла во входную дверь, после чего поспешила на верхний этаж. Дверь комнаты брата была приоткрыта.

      «Только бы не прочёл», – витало в ее голове.

      Она вошла в комнату. Брат стоял у окна, а в его руках было ее письмо.

      – Вики, что это? – спросил он тихо, но холодно, смотря на нее с осуждающим взглядом.

      – Роман, – запнулась она, опустив глаза, из которых покатились слезы. – Ромка, я… Прости меня.

      Брат подошёл к ней и стал напротив вытянутой руки Виктория взглянула на него, увидев влажные глаза, отражающие его глубокие переживания. Она знала, что так молча плачет Роман.

      – Как теперь мне доверять тебе? – спросил он, – Как быть уверенным, что такое больше не повторится?

      – Прости меня, пожалуйста, – разрыдалась она, опустив глаза.

      – К счастью, родители не читали письма, – сказал брат, крепко обнимая ее, – Как ты могла? Мы же тебя любим. Ты подумала, что с нами случится?

      Роман гладил волосы сестры, что плакала, уткнувшись в его грудь, едва сдерживая чувства: все его усилия напрасны – он не в силах помочь ей пережить невзгоды.

      – Надо успокоиться, – предупредил он, заметив приближающуюся к дому машину родителей, – Мы ничего им не скажем.

      Она утвердительно покачала головой.

      – Иди умойся.

      Виктория сидела за письменным столом, облокотившись на руку, всматриваясь в тёмную даль, словно пыталась найти утёс за городскими строениями, где она встретила прекрасного юношу.

      В душе у Виктории смешались различные чувства. Так много событий произошло