Отто П. по прозвищу Арахис. Эми Батлер Гринфилд

У-стройствах. Никогда не называй их расстройствами, ведь они не имеют ничего общего с этим, – Отто вздохнул и закрыл журнал. – Что ты там собралась пробовать?

      – Починить инкубатор, дорогой. Наше яйцо остывает.

      Семнадцать дней назад Люсиль осторожно поместила яйцо в инкубатор, который разработал и собрал Отто. Обычные птицы сами высиживали яйца и не могли позволить себе отойти от невылупившегося потомства дольше чем на несколько минут. Но Люсиль была слишком современной, чтобы перенять эту традицию. И все же каждые четверть часа она переворачивала яйцо, и оно становилось холоднее. И никаких «если», «и» или «но» по этому поводу.

      – Исключено, – сказал Отто.

      Он пересек гнездо, чтобы проверить большую коробку, сколоченную из фанеры, собранной на городской свалке. Коробка стояла на четырех крепких ножках и имела смотровое окно. Простой поворот ручки раскачивал подвижную полку внутри, тем самым переворачивая яйцо. (Если этого не делать, кажется, из яйца мог вылупиться пустоголовый птенец, а на это Отто никак не мог согласиться.) Самой выдающейся частью устройства был находящийся сбоку бойлер, наполненный водой и нагреваемый небольшой керосиновой лампой. Нагретая вода текла по трубам, расположенным внутри коробки, и держала яйцо в тепле и уюте.

      Конечно, открытый огонь – последнее, что ворониха согласилась бы иметь у себя в гнезде. Все птицы испытывали отвращение к домашнему отоплению, даже самые глупые. Лишь после того, как Отто продемонстрировал огнеупорные свойства коробки раз сто (он обшил ее тем же материалом, который порекомендовал Старику), Люсиль согласилась установить ее в доме. А теперь она и вовсе не могла без нее обходиться.

      Отто тут же понял, в чем проблема. Он поднял крышку коробки и отрегулировал трубы.

      – Так-то лучше, – сказал он яйцу, слегка толкнув его головой, нежно и, как он надеялся, по-отцовски. Мог бы отец так сделать? Ему казалось, что да, но он не был уверен.

      Что вообще значит вести себя «по-отцовски»? Не то чтобы к яйцу прилагалась инструкция, да и журнал «Популярно о науке», как ни странно, молчал по этому поводу. Когда птенец вылупится, жизнь изменится, и эта мысль действовала Отто на нервы. Вдруг он не все сделает правильно? Вдруг он сделает все неправильно? Что ж, скоро птенец появится на свет, вот тогда-то он это и выяснит в уединении собственного гнезда.

      Но выяснит ли он? К раздражению Отто их потомство пробуждало огромный интерес всех соседей. Настолько, что это практически превратилось в событие общественной важности.

      – Пусть не суют свой клюв в чужие дела, – сказал он яйцу.

      – Почему? Это яйцо не похоже ни на одно другое! – упрямо воскликнула Люсиль.

      – Пора начинать брать плату за вход, – проворчал Отто.

      Яйцо было на 50 процентов крупнее, чем среднестатистическое. Это было определенно яйцо ворона – продолговатое и синее в крапинку. Но оно было огромным. Отто в жизни не видел ничего подобного. Как и его соседи, которые не упускали ни единой возможности втиснуться в гнездо и потаращить