Структурные рассказы. Роман Александрович Денисов

это верно, что русскому человеку можно разрешить курить на заправках – а чего, всю жизнь курим и не рвануло.

      6-й ЭТАЖ

      Квартира № 33.

      На диване лежит молодой, лет двадцати пяти, парень. У него страшно болит голова. Вчера он вернулся со свадьбы друга под утро и теперь маялся от количества позволенного себе алкоголя. Весь лёд из холодильника пошёл на компресс и на питьё. Всё напрасно. Черти подбрасывали уголёк в топку чудовищной машины, вызывающей боль. Сжимали и разжимали своими мохнатыми лапками сосуды, карябали их коготками. Помимо всего этого очень хотелось женщину. Если кому-то покажется, что такое желание неуместно в подобном случае, он никогда не страдал похмельем. Счастливец. Те же черти показывали истомно-соблазнительные картинки, одна завлекательнее другой. И от этого становилось ещё противнее. Молодой человек уже проверил все полки, где можно было найти крепкие напитки. Пусто. И женщины рядом нет. Со своей бывшей он расстался неделю назад, а новую не успел завести. Пользоваться же услугами, схожими с рекламой в лифте, он брезговал. Впрочем, сейчас… Нет, нет, не стоит.

      Ко всему вчера была потеряна, или украдена, банковская карта и нужно было озаботиться ещё и этим. «Это таксист спёр, мне его рожа сразу не понравилась», – уныло вспомнилась ему старая крылатая фраза.

      МЕЖДУ 6-м И 5-м ЭТАЖОМ

      Лифт тряхнуло, и он остановился. Завис над шахтой.

      – Застряли, – сказала моя спутница и почему-то посмотрела вверх.

      Кнопки этажей были мертвы. Я предложил вызвать диспетчера. Это сработало. Жёлтый колокольчик, в детстве на него всегда хотелось нажать, что и делалось, а вот на красную кнопку «Стоп» смотрели с уважением и никогда её не трогали.

      Послышался шум потустороннего мира. Никто не отвечал.

      – Мы застряли в лифте дома номер восемь, – докладывала соседка.

      – Всем, всем, всем, – схохмил я.

      Женщина серьёзно посмотрела на меня.

      – Ничего смешного, между прочим, знаете сколько несчастных случаев было, когда лифт вот так ломался.

      И она рассказала о показанных по телевизору репортажах, о рухнувшем лифте в Строгино, поведала трагичные случаи, когда двери открывались в шахту, ну и тому подобное.

      Да, всегда надеешься, что не с тобой, а с соседом случится такое злосчастье. А в данном случае есть шанс совместить.

      Из динамика вдруг донеслось мужское:

      – Приём! База слушает! Назовите свои координаты, вам немедленно будет выслана помощь на двух вертолётах!

      Отдалённо послышалось женское:

      – Уйди отсюдова, чтоб не подходил к пульту!

      И уже строго, отчётливо:

      – Диспетчер слушает.

      Видно, и в диспетчерской тоже были споры юмора со строгостью. Но строгость и чёткость была для нас важнее, как-никак висим на смертельной высоте, на стальной нитке.

      Женщина заговорила с женщиной:

      – Мы застряли в лифте дома номер восемь.

      – Какой подъезд?

      – У нас один подъезд.

      – Дом номер семь?

      – Восемь!

      – Лифт