Клятва Гиппо Кратоса. Эльвира Еникеева

ты взяла, что можешь брать награду победителя просто потому, что Бекка отказалась от приза?

      Ласка сглотнула.

      – Ну… Ведь она же ушла… Вам нужна правая лапа, госпожа!

      – Мне не нужны такие лапы, как ты – и неважно, правые, левые, и целые ли.

      Дина попятилась. Лисица порывисто вскочила, схватила ее когтями за горло, а свободной лапой сорвала браслет с хвоста ласки.

      – Пошла вон, пока не выжала, как овощ!

      Дина вылетела в коридор и шмякнулась на пол. Лисица захлопнула дверь.

      Три пары глаз, не мигая, уставились на нее. Не сумел скрыть изумления даже Дин.

      – Что? – как можно равнодушней уточнила лисица. Луиса осторожно проговорила:

      – Видишь ли, лапушка… Ты не сделала ей ничего. Буквально.

      – Обычно ты за такое пускала зверье в расход, – прибавил Смит, проводя копытом под горлом, как бы изображая нож.

      – А что там написала мисс Ребекка? – осведомился доберман, желая сгладить неприятную для Мэри ситуацию.

      – Да так, – с деланым равнодушием махнула лапкой лисица, поднося бумажку к горящей свечке. Огонь лизнул края записки, покрыв черным ломаным кружевом, уцепился за другой конец, и Мэри бросила недожженное письмо и ушла.

      Луиса и Смит со свойственным копытным любопытством накинулись на клочки бумаги, которые уже доедал огонь, и успели прочесть отдельные фразы: «не ищи», «с меня хватит», «найду ответы сама», «спасибо за все»… И подпись: «Принцесса».

      – Она, что же, ушла навсегда? – проронила корова.

      – Н-да, угробили девочку, – хмыкнул Смит. – За что нам это, о неб…

      Дин и Луиса поспешно заткнули ему рот, и козел виновато пискнул:

      – Я это не небу. Я это… сам с собой.

      И пол под ним провалился.

      – МА-А-А-А-АМА-А-А! – возопил Смит, падая все ниже (хотя лететь он, по идее, должен был максимум два этажа, но каким-то образом продавил собой и подпол).

      – Может, ему помочь? – озабоченно предложила Луиса, глядя в зияющую черную дыру.

      – Ему уже не поможешь, – фыркнул доберман. – Разве что можно принести ему потом инструменты…

      – Зачем это?

      – Пол заделывать. Не мне ж этим заниматься. И не вам.

      – А все-таки Бекка… – начало, было, корова, но дворецкий покачал головой:

      – Ни слова о ней, мэм. Теперь она – еще один пункт в списке тех, чьи имена в этом доме нельзя упоминать. Их не было, мэм. И не будем о них.

      Луиса печально кивнула.

      Глава двенадцатая: Божественная трагедия

      Дункан, конечно, знал, что они с Беккой пришли сюда за ответами, но не ожидал получить их из прямого диалога с настоящим призраком.

      – …И потом я убежала, – закончила длинный рассказ о последних (читай: посмертных) годах своей жизни Бекка. Солнце уже было в зените, а Лукас только-только начал что-то понимать. – А Дункан со мной…

      – А ведь буквально вчера я сказал одному щенку, что очень бы хотел узнать, что ты жива, – задумчиво ответил невидимка, гладя дочь по ушам. Волчонок вскинула голову.

      – Щенок? Тут живет кто-то еще?

      – Его привела одна