Стоящие свыше. Часть VII. Полутысячелетняя дань. Бранко Божич

он вовсе не собирался задеть Волче, просто нашел это забавным, но Спаска усмотрела в его словах высокомерное презрение. И это в ответ на благоговение Волче, на его преданность и любовь?

      – Не смейте никогда говорить с Волче… так… – Она едва не задохнулась гневом.

      И напомнила себе курицу-наседку, прикрывающую крыльями цыпленка, когда присела на колени у его изголовья – защитить, спрятать, оградить…

      Волче взглянул на нее недовольно и сказал спокойно и тихо, как маленькой:

      – Ты говорила, в нашем доме все будет по-моему… Будь добра, относись к Государю с должным уважением.

      Он считал, что так правильно… Фраза оказалась для него непосильно длинной, он прикрыл глаз и несколько раз глубоко вдохнул.

      – Не сердитесь, – ответила Спаска. – Я… буду почтительна с Государем, если… вы говорите, что так надо.

      – Воистину богиня: она ни во что не ставит власть и богатство, но преклоняет колени перед мужеством и твердостью духа, – улыбнулся Дубравуш, глядя на Спаску. Она кротко опустила взгляд, раз уж так хотел Волче. – Красен, я бы хотел поговорить с девочкой без вашего присутствия.

      – Ты хочешь, чтобы я вышел? – Господин Красен смерил его взглядом. – Не слишком ли бесцеремонная просьба?

      – Нет, не слишком.

      – Не будем препираться по пустякам. – Красен поднялся. – Но не забудь, что с моей стороны это лишь любезность, оказанная гостю.

      Он вышел и плотно прикрыл дверь, Дубравуш же дождался, когда стихнут его шаги.

      – Скажи, ты можешь разрушить храм Чудотвора-Спасителя? – спросил он нетерпеливо.

      Спаска подумала.

      – Это зависит от моего доброго духа. Я не могу предугадать, сколько силы от него получу. А на это нужно очень много силы.

      – Я хочу разрушить все храмы в Хстове. Ты поможешь мне?

      – Я… не знаю… – Спаска растерялась. – Я должна быть уверена, что Волче ничто не угрожает…

      – О Предвечный… – Дубравуш закатил глаза. – Ну хочешь, я захвачу в плен этого лекаря, который творит чудеса, чтобы он ни на шаг не отходил от твоего Волче?

      – Нет. Этого я не хочу. – Спаска снова послушно потупила взгляд, а потом покосилась на Волче.

      – Она поможет, – вдруг сказал он Государю.

* * *

      Проводив Дубравуша, Крапа вернулся в гостевую комнату мрачней тучи. Разумеется, он слышал, о чем Государь говорил со Спаской. И конечно, он помнил предупреждение Живущего в двух мирах о катастрофе и предполагал, что рано или поздно она случится, но ему и в голову не пришло, что от него хоть сколько-нибудь будет зависеть срок ее наступления. Крушение храмов Хстова резко уменьшит приток энергии в Обитаемый мир, и эту брешь аккумуляторные подстанции прикроют ненадолго. По сути, крушение храмов Хстова – это или падение свода, или его значительное сужение. Это конец Обитаемого мира, его процветания и богатства. Вряд ли Дубравуш понимает это, даже если и знаком с энергетической моделью двух миров.

      Крапа всегда считал, что разумный компромисс лучше непримиримого конфликта, так же как худой мир лучше доброй ссоры.