Соломон Кейн и другие герои. Роберт Ирвин Говард

напрягся всем телом, подобравшись, точно волк перед прыжком. Увы! Рука Гастона была тверда, и черное дуло продолжало неотступно следить за пуританином.

      – И чтобы мне никаких предсмертных бросков после выстрела, месье, – сказал Гастон. – Стоять смирно, говорю! Я видел, как умирающие еще умудрялись убить, и собираюсь отойти на достаточное расстояние, чтобы этого не произошло. Клянусь верой! Я выстрелю, и ты, конечно, взревешь и бросишься, да только помрешь прежде, чем успеешь до меня дотянуться. А у нашего дражайшего хозяина в потайном чулане прибавится еще один скелет, ха-ха. Ну, то есть, конечно, если я сам его не грохну. Этот идиот не знает меня, а я его и подавно, но тем не менее…

      Француз уже стоял в дверях и целился в Кейна из пистолета. Свеча, прилепленная в стенной нише, озаряла комнату неверным мерцающим светом, едва достигавшим порога. И вот оттуда, из темноты, со смертоносной внезапностью выросла огромная расплывчатая тень и сверху вниз устремилось блестящее лезвие. Француз грохнулся на колени, и из разрубленного черепа хлынул мозг. Над ним, громоздкий и жуткий, возвышался хозяин таверны. В руках у него был окровавленный тесак, отнявший жизнь у Л'Армона.

      – Хо-хо!.. – проревел он, обращаясь к пуританину. – А ну назад!..

      Кейн прыгнул вперед при виде падающего Гастона, но хозяин ткнул ему прямо в лицо длинным пистолетом, зажатым в левой руке.

      – Назад!.. – снова прозвучал звериный рык.

      Делать нечего, Кейн попятился прочь. Оружие было нешуточное, да и красные глазки горели опасным безумием. Отступив, англичанин стоял молча, чувствуя, как бегут по спине мурашки. Он уже понимал, что новый враг окажется куда грозней и смертоносней француза. Хозяин таверны слегка покачивался из стороны в сторону, точно поднявшийся на дыбы лесной зверь, и смеялся каким-то мертвящим, нечеловеческим смехом.

      – Гастон Мясник, хо-хо! – крикнул он и пнул мертвеца, валявшегося у его ног. – Нашему красавцу разбойнику не придется больше охотиться! Хо-хо, слыхал я про этого недоумка, вздумавшего шалить в Черном лесу! Искал золотишко, а нашел смерть!.. Теперь оно все мое, твое золото!.. И больше чем золото – месть!..

      – Что до меня, то я тебе не враг, – спокойно проговорил Кейн. – За что мне мстить?

      – Врешь! Все люди – мои враги! – раздалось в ответ. – Вот, полюбуйся на эти отметины у меня на руках! И на ногах!.. Это от кандалов!.. А что, по-твоему, у меня на спине? Поцелуи кнута! А в голове? В голове тоже раны, причиненные долгими годами в холодном темном застенке, где я отсиживал за преступление, которого не совершал!..

      Его голос сорвался и перешел в безумное, отвратительное рыдание. Кейн промолчал. Ему не раз уже приходилось встречать людей, чей рассудок был сломлен ужасами тюрем Старого Света.

      – Но я бежал!!! – внезапно с торжеством завопил хозяин таверны. – И объявил войну всем остальным людям… О! Что это?..

      И Кейн спросил себя, не померещился ли ему проблеск страха в глазах сумасшедшего.

      – Да никак мой колдун костями постукивает!.. – прошептал