Соломон Кейн и другие герои. Роберт Ирвин Говард

только восходила заря веков. «Боги с глазами зверей! – пели барабаны. – Боги с клыкастыми пастями, с прожорливыми утробами, с когтистыми лапами! Черные боги!..»

      И еще о многом то кричали, то нашептывали барабаны, пока Кейн со всей возможной скрытностью пробирался по лесу. И где-то в глубине его души пробудилась некая струнка и зазвучала в такт барабанам. «Ты тоже родной сын этой ночи, – приговаривали барабаны. – В тебе самом – сила тьмы, дикая первобытная сила. Вернись во глубину веков! К НАМ, К НАМ, К НАМ! Позволь нам научить тебя, научить тебя, научить!..»

      Наконец Кейн выбрался из непролазных дебрей и ступил на четко видимую тропу. Впереди, за деревьями, проглянули деревенские огни: отблески пламени проникали сквозь щели ограды. Кейн быстрым шагом двинулся по тропе.

      Он шел тихо и осторожно, держа рапиру перед собой. Глаз пытался различить малейшее движение впереди. Деревья, стоявшие по сторонам, казались угрюмо замершими великанами; где-то высоко вверху над тропой их ветви сплетались в сплошной полог, и дальше нескольких шагов попросту ничего не было видно.

      Подобно темному призраку, двигался он по мглистой тропе, держа в постоянном напряжении и ухо, и глаз… И все-таки ничто не предупредило его об опасности. Громадный расплывчатый силуэт выдвинулся из теней и беззвучно сшиб его с ног.

      Глава 4

      Черный бог

      ТУП, ТУП, ТУП! – с мертвящей монотонностью повторял невидимый барабан. Теперь Кейн знал, что барабан говорил о нем, да, о нем, на все лады насмехаясь: ТУП, ТУП, ТУП! ГЛУП, ГЛУП, ГЛУП! Источник рокота то уносился в немыслимую даль, то, наоборот, приближался вплотную: протяни руку – и коснешься. И вот наконец ритм барабана совпал с биением крови в висках, то и другое размеренно повторяло: ГЛУП, ГЛУП, ГЛУП, ГЛУП…

      Туман в мозгу постепенно рассеивался. Кейн попытался поднять руку, чтобы пощупать голову, но обнаружил, что крепко связан по рукам и ногам. Он лежал на полу хижины… один – или здесь был кто-то еще? Кейн вывернул шею, оглядывая свою тюрьму. Нет, он был не один. Из темноты на него смотрела пара блестящих глаз. Смутная тень постепенно обретала конкретную форму, и Кейн решил, что это-то, верно, и был человек, ударивший его на тропе. Но почти сразу переменил свое мнение. Этому человеку просто не под силу было бы нанести подобный удар. Он был тощий, высохший и морщинистый. Живыми в этих мощах казались только глаза. Змеиные глаза.

      Он сидел на корточках возле двери, почти голый, если не считать набедренной повязки да еще обычного набора всевозможных браслетов на руках и ногах. Кроме украшений по всему телу старика были развешаны амулеты из слонового бивня, кости и кожи – как звериной, так и человеческой. Кейн был потрясен, когда этот человек неожиданно заговорил с ним… по-английски.

      – Ха, твоя проснулась! Зачем твоя сюда приходи, а?

      Кейн, естественно, сейчас же задал неизбежный вопрос:

      – Как вышло, что ты… говоришь на моем языке?

      Туземец ухмыльнулся:

      – Моя бывай рабом…