Дракон королевы. Натали Альбертовна Якобсон

ну то есть из-за твоего крыла.

      Он заметил, что под коротким бархатным плащом у меня поблескивают золотые крылья. Его это ничуть не удивило. Видимо, он успел пообщаться с крылатыми созданиями и до меня.

      – Ладно, пошли! – я не мог отказывать, когда кто-то так настойчиво у меня что-то выпрашивает. Если он всего лишь глянет на нее из-за приоткрытых дверей, то особого зла не случится. Серафина, скорее всего, уделит ему внимание не больше, чем псарю или поваренку, случайно забредшему не на тот этаж. Главное, чтобы она не спустила на него своих джиннов, и очень важно, чтобы он не начал играть для нее, показывая, как охотно люди подчиняются его мелодии. Кто знает, как Серафина захочет использовать такую его способность? Внезапно мне пришла в голову мысль. А что если он своей музыкой сможет подчинить себе и саму Серафину? Это будет феномен. Джинны и черные духи охраняют ее, как сторожевые псы. Она тут же спустит их на паренька, если ощутит, что он хочет ею повелевать.

      Мы прошли по пустынным галереям дворца. Почему-то от королевы все старались держаться подальше. Исключая те случаи, когда спешили на торжественный прием. Их в замке устраивали лишь в честь послов, которые регулярно прибывали то из одной заморской страны, то из другой. В итоге визит каждого кончался либо разрывом шаткого дружеского союза, либо прямым объявлением войны, но гости на приеме успевали повеселиться. Придворные чувствовали себя в безопасности лишь, когда знали, что внимание Серафины отвлечено на кого-то другого. Поэтому в обычные будние дни все куда-то прятались. Замок производил впечатление пустого. Не держит же Серафина их всех в клетках, как до этого держала сверхъестественных существ. Скорее всего, каждый сам добровольно заперся в своих апартаментах. Если королева не позовет, никто и не выйдет. А если позовет, то придут, дрожа. Но она редко кого-то к себе приглашала, и только в тех случаях, когда хотела наказать. Я один раз видел, как ее джинны черным паром вошли в тело провинившегося сенешаля. У него под кожей начали расплываться пепельные черные пятна, и через минуту он сам рассыпался прахом. Этому событию нашлись несколько свидетелей, которые разнесли сплетни, поэтому попадаться лишний раз на глаза ее величеству опасались все.

      Мне это было только на руку. Никто не заметит, как я веду какого-то бедолагу-музыканта, кое-как одетого и весьма запуганного, к покоям самой королевы.

      – Ты просто посмотришь на нее с порога, и мы уходим, – назидательно прошептал я Нолану. – Думаю, подзорная труба, чтобы лучше рассмотреть ее с большого расстояния, тебе не нужна. Если ты такое же создание, как я, то отлично видишь все и за милю.

      Он молча кивнул.

      – Королева тоже все видит даже с повязкой на глазах, – робко проговорил он, когда мы приблизились к знакомому маршруту. Коридор с бардовыми портьерами и рыцарскими латами в нишах вел к тронному залу.

      На это я не мог ответить, потому что сам точно не знал. Но едва мы остановились у дверей тронного зала, как оказалось, что Нолан попал в точку. Серафина каким-то образом узнала,