Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8. Группа авторов

руками – четыре красноармейца. Исаков на другой стороне окопов кричал что-то. Вторая цепь нас нагнала. Наша цепь не остановилась, а продолжала наступление. Пули теперь свистели повсюду, ударяясь о землю и поднимая пыль. Снаряды лопались и впереди, и сзади.

      Я абсолютно не помню, о чем я думал, вероятно, ни о чем. Страх, который меня охватил, когда мы ринулись в воду, куда-то пропал. Наступали молча, да если кто-нибудь и кричал, не было слышно от трескотни и уханья снарядов. Только помню, что посмотрел направо и между клубов пыли увидел всадников, идущих галопом в том же направлении. Помню, что подумал: наши это или красные? Мне отчего-то показалось, что время остановилось, что мы шли вперед бесконечно. Красные снаряды вдруг прекратились, но трескотня пулеметов и винтовок не унималась.

      Вдруг впереди – толпа, повозки. Мы перескочили какие-то отдельные окопы, полные тряпьем и пустыми патронами. Несколько убитых лежало за окопами, и я подумал: странно, мы не стреляли, кто их мог убить? Толпа оказалась – красноармейцы и несколько мужиков у повозок. Очень быстро толпу выстроили в два ряда, и наши унтер-офицеры равняли их. Лица у красных были серые, не знаю, от пыли или от испуга. Им, наверное, комиссары сказали, что белые их расстреляют. Их было человек 200—250.

      Исаков прошел по рядам и осмотрел их. Наши солдаты нагружали винтовки и два пулемета на повозки. Исаков отступил несколько шагов и сказал:

      – Кто вами командовал?

      Молчание. Он выбрал солдата в правом ряду и вызвал его.

      – Кто вами командовал? – повторил он.

      – Двух убили, а другие убежали, ваше сиятельство.

      – Кто из вас здесь довоенные солдаты?

      Солдат посмотрел через плечо:

      – Да есть несколько. Я сам довоенный, ваше сиятельство.

      – Все довоенные выступите вперед.

      Было какое-то замешательство, красные смотрели друг на друга. Наконец выступили 13. Один из наших унтер-офицеров стал их опрашивать и записывать что-то в черную книжечку.

      – Теперь кто из вас служил во время войны?

      Выступило человек 150.

      – Ну, ребята, вы теперь в Белой армии. Кто из вас служить хочет?

      Все поголовно ответили, что они хотят. Подошел поручик и донес что-то Исакову. Исаков насупился. Потом оказалось, что 6 наших солдат было убито и 16 ранено.

      Исаков собрал офицеров и старших унтер-офицеров. Я только слышал, как он крикнул какому-то подпоручику: «Спроси Мирского229, сколько ему нужно пополнения?»

      Унтер-офицеры стали выбирать красных для своих взводов.

      Исаков обошел оставшихся, большинство была молодежь.

      – Кто из вас местные?

      Выступило человек 20.

      – Кто из вас хочет служить в Белой армии?

      Большинство согласилось.

      Я слышал, как Исаков сказал Горшкову:

      – Нам достаточно бывших солдат. Отправьте остальных под конвоем в Яготин. Там их кто-нибудь возьмет к себе.

      В наш взвод взяли только троих. В третий взвод, в котором было больше всего потерь, взяли

229

Князь Святополк-Мирский Дмитрий Петрович, р. 27 августа 1890 г. Сын генерал-лейтенанта. Капитан л.-гв. 4-го стрелкового полка. В Вооруженных силах Юга России; летом 1919 г. командир роты л.-гв. 4-го стрелкового полка. Эвакуирован в декабре 1919 г. – марте 1920 г. На май 1920 г. в Югославии. В эмиграции в Англии, преподаватель Лондонского университета. Вернулся в СССР. Расстрелян в 1939 г.