Иван да Марья. Кристина Nef

отпросились у родителей.

      – Ты точно дойдешь?! – беспокоелась Олеся. – Давай мы тебя проводим, скоро закат уже.

      – Не надо, тут быстро опушку пройду, а дальше уже не страшно. – ответила я ей.

      Не знаю почему, но мне захотелось побыть одной.

      – Ну хорошо. – ответила подруга.

      Они пошли в свою сторону, дождавшись когда они уйдут, села напротив ущелья, смотря пристально на него. Мне было беспокойно, и почему-то невиданная сила тянула меня туда. И я направилась опять к пещере. Там в сумерках уже был совсем другой вид. Стены то сужались, то расширялись, показывая свои замысловатые узоры, меняя цвета со светлого, до темно коричневого. Я дошла до того самого озёра…

      О, боги! Одна в пещере ночью! Что же я делаю?!

      Неслись тревожные мысли, а между тем мне очень хотелось вновь заглянуть внутрь озера. Внимательно всматриваясь в него, ничего кроме несчастного скелета кабана не увидела. Я села на землю, обняв свои коленки, уткнувшись в них носом. Вдруг услышала, а точнее почувствовала, словно чей-то голос говорил мне…

      Беги…Бегии… Опасно…

      Он был очень четкий, но словно внутри меня. И неожиданно из глубины пещеры вышли люди…

      – Добрый вечер! – сказал мужской голос.

      Это был парень в грязной одежды, лет двадцати пяти- тридцати. В компании ещё одного мужчины примерно его возраста. Они были жутко худощавые, словно едят раз в неделю.

      Я поднялась с земли, встав перед ними лицом.

      – Добрый! – ответила им.

      Первый раз их вижу, они наверное не отсюда или с южной части града.

      – Что тут делаешь душенька? – спросил другой из их компании, держа в руке небольшой факел.

      Я почувствовала, как у меня вновь появилась тревожность.

      Беги…Вновь услышала таинственный голос.

      – Гуляю!. – совсем детским голосом ответила я.

      – И мы тоже! Хочешь с нами?! – не отставал самый наглый, пристально разглядывая меня и приблизившись ко мне вплотную.

      – Я тут с друзьями! – чуя, что они просто так не отстанут.

      Мне удалось рассмотреть их получше. Они были в грязной, потёртой одежды. Лицо самого общительного было в шрамах и со сломанным носом. А на обратной стороне ладони у мужчины держащего факел, я разглядела клеймо изгоя. Такие ставят за очень сильную вину перед родом. Как правило, убийство и воровство. Сердце моё начало бешено колотиться, появилась тяжёлая тревога

      – Всего доброго. Меня ждут. – и я развернувшись быстрым шагом пошла от них.

      – Ты чего такая пугливая, ааа?! Куда спешишь козочка?! – кричал мне в след, тот с поломанным носом.

      – Вот возьми и отстань! – вытянула я ему монету.

      Он ловко прокрутил монету между пальцем, а другой рукой прихватил меня за талию. Жадно рассматривая меня с головы до ног. Его друзья преградили мне дорогу.

      Беги!.. Голос уже не просто говорил, а кричал…

      Я со всей силой оттолкнула кривоносого, и что есть мочи помчалась от них. Они все за мной.

      – Да стой ты!

      – Аха-ха!

      – Вишенка не бойся!

      Кричали